Товарищ Лифшиц видит, что это из Партийного контроля. Только не та комиссия, которая приезжала летом, а другая.

– Товарищ Лифшиц, – спрашивает председатель комиссии, – вы секретарь Армавирского районного комитета партии?

– Да, – отвечает товарищ Лифшиц в чувствует, что у него зуб на зуб не попадает.

– Скажите, товарищ Лифшиц, что вы можете сказать по существу дела члена ВКП(б) вашей организации Петра Петровича Киселева?..

Товарищ Лифшац чувствует, что у него подкашиваются ноги, он тяжело опускается на стул, вытирает носовым платком мгновенно вспотевшая лоб и… просыпается. Он с удовольствием констатирует, что находится в своей постели, что никакой комиссия нет, что все ему приснилось.

– Привидится же этакая чертовщина! – огорчается товарищ Лифшиц.

Он надевает шлепанцы на босу ногу, подходит к столу, наливает стакан воды, выпивает его, успокоенный ложится снова под теплое одеяло и быстро засыпает.

В это самое время к доме № 144 по Комсомольской улице, в том самом доме, где еще недавно помещалась аптека, тяжело ворочается на постели инспектор пожарной охраны Мартыненко. Он скрипит зубами, что-то мычит, как будто его душит кошмар. И действительно, Мартыненко видит – который уже раз за этот год – неприятный сон. Будто его кто-то допрашивает. Судя по лицу – не армавирец.

– Скажите, гражданин Мартыненко, – спрашивает его незнакомый товарищ, – что вы можете сказать по делу Петра Петровича Киселева?

Мартыненко молчит.

– Это вы ходили к секретарю райкома товарищу Лифшицу с доносом на Киселева?

Мартыненко молчит.

– Вы не можете объяснить, что это за секретные причины, по которым вы предлагали Киселеву освободить квартиру, в которой он провживал?

Мартыненко скрежещет зубами и молчит.

– Скажите, гражданин Мартыненко, по каким причинам конспиративного характера вы перерезали электрические провода в квартире Киселева и запретили электрической станции снова включить туда свет?

Мартыненко пытается придумать какой-либо вразумительный ответ, но ответа не получается. Он пытается что-то сказать и с ужасом чувствует, что из его рта раздаются звуки собачьего лая. Он громко лает, пока не просыпается и констатирует с удовлетворением, что никто его ни о чем не спрашивал.

– То-то же, – говорит он и, вновь обретя спокойствие, поворачивается на другой бок и засыпает.

Как раз в это время я соседней квартира, в той самой, в которой не так давно проживал П. П. Киселев, снится сон заместителю председателя Армавирского горсовета, заведующему городским коммунальным отделом, гражданину Мастерову. Страстный любитель чужой жилплощади, он со сладострастием переживает во сне мельчайшие подробности своего вселения в эту квартиру. Перед ним, как в кино, проносятся отдельные, наиболее драматические кадры киселевской эпопеи.

Вот инструктор районного комитета партии Федотов вызывает к себе Киселева и предлагает ему беспрекословно оставить свою квартиру на Комсомольской улице и переехать на другую. Строптивый Киселев не соглашается. Федотов обращает внимание Киселева на то, что это – директива товарища Лифшица и что, не выполняв этой директивы, Киселев нарушает устав партии.

Вот товарищ Лифшиц 21 февраля вызывает к себе в кабинет Киселева, отбирает у него партийный билет, объявляет его арестованным, вызывает конвоиров и отправляет Киселёва в дом предварительного заключения. Конечно, а этот же день в квартире Киселева производится обыск. Конечно, ничего не находят. Но зато арестовывают жену Киселева. Через два дня бюро районного комитета партии исключает Киселева из партии.