-  Да уж, - буркнул я. - Мясоедова икрой не корми, дай кому-нибудь пакость сказать. Да еще на законном основании.

    С Мясоедовым я познакомился гораздо раньше, чем он встал во главе фирмы, делающей игры. Однажды я гнал по МКАД, скорость превысил ровно настолько, сколько разрешает ГАИ: на десять км, то есть сто десять, и вот меня обгоняет некий сраный «жигуль», весь в грязи, хотя уже две недели нет дождей и луж, и когда въехал в ряд впереди меня, водитель выбросил в окно бумажку от бутерброда.

    Она порхнула в воздухе, коснулась лобового стекла моей машины и улетела. Затем наш ряд начал затормаживать, я вовремя это усек, перестроился, мы обошли соседей, я успел увидеть мужчину за рулем, выбросившего обертку. Он заранее злобно зыркнул в мою сторону, ожидая брани.

    Я ничего не сказал, придурков и хамов на дороге много, да и следить за движением надо. И через пару минут уже забыл о неприятной мелочи. Но через неделю случилось продолжение: я выгуливал маминого боксерчика, у нас дружная компания собачников, уже сложилась и притерлась характерами, как мы, так и наши собаки. И вот я со своим любимцем пришел вечером на обычное место, а там с нашими бродит новенький с питбулем на длинном поводке.

    Валентина, веселая и доброжелательная, заводила и сердце компании, воскликнула жизнерадостно:

    -  А вот и Володя! Теперь наша компания в сборе… Володя, это Игорь Мясоедов с его веселым Гошей…

    Новенький повернулся в мою сторону и с самым дружелюбным видом протянул руку для пожатия. Я дернулся было ответить таким же привычным жестом, но узнал хамовитого выбрасывателя бумажек. Рука моя осталась на месте, а его повисла в воздухе. Наступило неловкое молчание. Все смотрели и не понимали, меня знают как человека дружелюбного, а любого незнакомого принято рассматривать, как человека хорошего, пока не докажет свою нехорошесть.

    Наконец Мясоедов сказал с вынужденным смешком:

    -  Ну извини, Володя! Я же не знал, что это ты в том «опеле»!

    Я промолчал, а Валентине и другим, что смотрели и ждали объяснений, сказал кротко:

    -  Извините, но я погуляю… в другом месте.

    Мой пет не хотел уходить от друзей, пришлось взять на поводок. Меня провожали недоумевающими и огорченными взглядами.

    На другой день узнал, как развивалось дальше. Мясоедова начали расспрашивать, что случилось, а он, понимая, что такое не утаишь, - я могу рассказать, как было, - не стал врать и рассказал, что выбросил бумажку в окно, подумаешь, МКАД огромная, так все делают, у него в пепельнице уже места нет, забывает вытряхнуть… Конечно, если бы знал, что бумажка так обидит этого чванистого собачника… или что встретит его именно здесь, в районе, где купил квартиру…

    Константин, серьезный и вдумчивый доцент из универа, огромный и солидный хозяин крохотной таксы, тогда слушал-слушал да и сказал задумчиво:

    -  Словом, если свой - то нельзя, если чужой - то можно?

    Мясоедов пожал плечами:

    -  Ну конечно! Их в Москве двенадцать миллионов.

    -  Чужих?

    -  Ну да!

    -  Это не чужие, - поправил педантичный Константин. - Это просто незнакомые. Значит, с незнакомыми можно?

    -  А что тут такого? - спросил Мясоедов, защищаясь. - Все так делают!

    Константин покачал головой:

    -  Я не выбрасываю бумажки на улице.