А что если хотя бы временно забыть об этом чувстве? Что если дать себе труд задуматься о том, каково наше реальное положение? Действительно ли мы так одиноки, имея родителей? Да, часто они не понимали и не понимают нас, да, они имеют какие-то свои представления о том, как мы должны жить, что мы должны Делать и все такое прочее. Возможно, как раз это нас и смущает (напрягает, расстраивает, бесит), но, право, так ли много в этом мире людей, которые искренне хотят нам счастья? Пусть они понимают его как-то по-своему, не так, как мы, пусть их попытки осчастливить нас не всегда удаются, но само это желание — дорого стоит!

И быть может, это правильно — научиться ценить не то, что делается, а то, что хотят сделать. По крайней мере, в отношении наших близких это правило надо внедрять категорически! Конечно, нам бы хотелось чувствовать себя любимыми, нам недостаточно знать, что нас любят. Но для этого мы должны уметь говорить на одном языке, а это подчас трудно, если учесть разницу разных жизненных опытов. Люди, пережившие войну, например, это совсем не те люди, которые не знают войны. Люди, которые воспитывались советской системой, это совсем не те люди, которые выросли в годы перестройки и тем более в «новой России».

Да, мы с нашими родителями разные, но одно и навсегда связывает родителей с их детьми — мы биологически (генетически) очень схожи со своими родителями. Мы наполовину их клоны — наполовину клон нашей мамы, а наполовину клон нашего папы. И это невозможно не заметить,, если мы смотрим не на то, что делают наши родители, а на то, как они это делают. Если приглядеться, то нетрудно заметить, что мы ведем себя точно так же, как они, — у нас те же повадки, такие же особенности реагирования. Возможно, мы проявляем то же упрямство, ту же силу характера, имеем те же слабости, недостатки и манеры.

Отличается наше внутреннее содержание, обусловленное той средой, в которой мы — то есть и мы сами, и наши родители — формировались, но психологический костяк — он похож, и очень! А если рассуждать таким образом, то разве оправданно винить родителей в том, в чем они не виноваты? У них не было другой, а тем более нашей окружающей среды так что они просто не могли получиться другими. Может быть, сознание этого облегчит нам преодоление разногласий? А если это удастся, то разве же мы не почувствуем себя куда более счастливыми? Я думаю, что почувствуем. По крайней мере, ощущение одиночества нам уже точно не грозит.

НЕУДОВЛЕТВОРЕННОСТЬ

(источник конфликтности и внутреннего напряжения)

Человек — существо социальное, а поэтому он должен иметь механизмы, позволяющие ему выжить в рамках его социальной группы. Если этот инстинкт не будет у него в добром здравии, то группа выведет его из собственного состава, а там — поминай как звали. Если же он с этой задачей справится, то и он сам, и его группа не погибнут в бесконечных раздорах и склоках. Так что эволюционное значение этой части целостного инстинкта самосохранения вполне очевидно.

Потребность в социальном одобрении и достойном социальном статусе — естественна для каждого человека. От того, насколько хорошо мы справимся с этой задачей, зависит и то, насколько мы будем чувствовать себя удовлетворенными жизнью. Надо ли говорить о том, как велика роль наших родителей в процессе формирования нашего группового (или — иерархического) инстинкта самосохранения? Надо, потому что они — наша первая «социальная группа», и от того, как мы обустроимся в ней, зависит и то, какими мы будем всю свою ближайшую жизнь.

ИСТОЧНИК КОНФЛИКТНОСТИ

В детских коллективах эта борьба за власть заметнее, потому что проблема определения своего места, своей роли и своей власти, в конце концов, имеет для юных отпрысков и девиц первостепенное значение.