— И сколько же у неё было? — спросил Миха.

— Два ведра!

— Чего два ведра?

— Самогонки!

— Какой самогонки? — опешил Миха. — А деньги?

— А денег у неё не было. Говорит, пропила все.

— И ты поверил?!

Миха перегнулся через забор и долго растерянно смотрел на жидкость сомнительного цвета, медленно колышущуюся в ведрах. Ну как с такой молодежью работать? Учишь их, учишь…

— Ладно, давай половину!

Сынуля, кряхтя, передал ему одно ведро.

— Теперь слушай, — сказал Миха, воротя от ведра крючковатый нос. — Никакой картошки и самогонки! Чистые бабки. Дело — верняк!

Он придвинулся поближе и прошипел сынуле на ухо:

— Разведка донесла, что тут одному мужику зарплату повысили. А это значит — что?

— Надо делиться! — отрапортовал Андрон.

— Молодец, — похвалил Миха, — усвоил! Запоминай приметы…

14

Когда папа проснулся, солнце уже клонилось к закату. Держась рукой сразу за печень, почки, желудок и голову, папа вышел на крыльцо. Мама возле умывальника мыла посуду. Бросив на папу испепеляющий взгляд, она ничего не сказала и отвернулась.

— Ой, — жалобно протянул папа. — Башка раскалывается! А желудок-то как палит! Ох-ох-ох!

— Ещё бы! С утра приложился! — мама по-прежнему не глядела на него, будто разговаривала сама с собой.

— Тань, ну я же не знал, что в ведре самогон!

Мама в сердцах бросила тряпку.

— Ты ничего умнее придумать не мог? Скажи ещё, что в водопроводе водка течёт!

— Ты что, мне не веришь?! — папа был оскорблен до глубины души. — Да я тебе сейчас докажу! Где ведра?

— Откуда я знаю? — мама пожала плечами. — Пропали!

— Как так пропали?! Ну, нет, шалишь… — папа зло прищурился на заходящее солнце. — Самогон бесследно не пропадает!

Он понюхал дверной косяк, затем опустился на колени, обнюхал крыльцо и очень быстро напал на след, уходящий в кусты.

— …Найду! — бормотал папа, уползая по следу в заросли смородины. — Заодно поправлюсь…

15

Зеленый коридор, по которому полз папа, неумолимо приближал его к бандитскому логову. Мог ли Сергей Геннадьевич предполагать, что по пятам за ним ползет один из активных членов местной преступной группировки?

— Так, — бормотал Андрон, вглядываясь в ползущую впереди фигуру, — среднего роста, волосы прямые с проседью. На ногах — тапочки. Точно, он!… Кого-то он мне напоминает…

У забора папа наткнулся на ведро и остановился.

— Ого! Второго-то уже нет! — сказал он, поднимась и отряхиваясь. — Лихо кто-то погулял! Ну ничего, я не лошадь, мне и одного ведра хватит!

Однако не успел он снова склониться к ведру, чтобы сделать хороший глоток, как позади него выросла массивная фигура рэкетира и накинула на шею веревку.

— Делиться надо! — проверещал подозрительно знакомый голос.

Некоторое время юный бандит и его жертва шумно топтались на одном месте, пока кто-то из них случайно не задел ногой ведро. Оно коротко звякнуло, опрокидываясь. Папа и сын замерли. Самогон волной разбежался по траве и ушел в землю, неся ощущение праздника в кротовьи норы.

Медленно-медленно преступник и жертва повернули головы и впервые взглянули друг другу в лицо. Сейчас же душераздирающий нечеловеческий вопль разнесся над дачным поселком. Но поселок уже начинал привыкать к воплям.