С заботой и любовью моего старшего брата могла только сравниться забота и любовь моей мамы. И вот, когда мне было 17 лет, моего брата не стало. Ему было 23 года, он был студентом третьего курса политехнического института, староста группы, староста факультета, мега положительный человечище с большой буквы.

Ехал в обычном маршрутном автобусе в институт, автобус врезался в грузовик   и в этот момент умерла большая, лучшая часть моей души. Как только я узнаю о смерти брата, за одну ночь давление в моем болезненном, слабом тельце поднимается ровно в два раза   было 110 на 70, а стало 240 на 120. И до этой трагедии никакого здоровья во мне никогда не наблюдалось, оно просто не посещало мое тело, ну а в страшный трагический момент моей жизни с самого дна я упал в настоящий ад.

Когда людей пугают адом, чтобы они здесь на Земле себя хорошо вели, рисуют всякие страшные картинки, страшилки и кошмары. Так вот, друзья, ваш покорный слуга побывал в этом аду.

При помощи слов нельзя описать вечность, бесконечность, любовь. Ад тоже нельзя описать. Что такое не проходящая ни днем ни ночью страшная боль, которая стальными тисками каждую минуту сдавливает твой череп до треска, хруста костей   поверьте мне, описать невозможно   да и пережить это очень сложно.

Я и так ел таблетки и микстуры как американцы едят мюсли на завтрак. Но после того, как я сорвался и упал на дно самого ада, каждый день я выпивал более 60 таблеток и каждые три часа сам себе ставил разные уколы. Вот это я запомнил хорошо, вот это я запомнил на всю жизнь. Не потому что есть таблетки не очень вкусно, не потому что кожа в мягких частях тела, куда каждые три часа ты втыкаешь иголки, через несколько недель превращается в твердую непробиваемую шкуру носорога, а потому что все эти усилия не давали никакого результата.

Это я сегодня такой весь умный, осознанный и свободный от страха человек. Тогда же я был абсолютно уверен, что врачи знают все, что это полубоги, которые спустились на Землю, чтобы определять, кому жить на этой Земле, а кому нет. В глазах 17 летнего провинциального, неуверенного в себе мальчишки, врачи были вершителями судеб, последней высшей инстанцией на Земле.

Мне повезло, меня лечили очень хорошие, добрые, честные советские врачи. Пусть они мне не помогли, но я видел, как они искренне стараются спасти меня, помочь мне, что, наверное, сегодня встретишь очень редко даже за большие деньги. Так вот, когда главный врач, кандидат медицинских наук мне сказал: «Парень, прости, мы ничем тебе не можем больше помочь», клянусь вам   для меня это прозвучало как смертный приговор, шок, страх, прострация, выбитая почва из под ног. В этот момент я перешел в режим: «Спасение утопающих   дело рук самих утопающих».

Я проехал много бабушек целительниц, травниц. Мое еле живое тело познало на себе несколько десятков невероятных экзотических народных способов оживления трупа. И все напрасно. Когда все способы, методы, шансы иссякли и, казалось бы, ничто меня не может спасти, мне на глаза попалась маленькая статья в старой, пожелтевшей от времени газеты.

Этот материал посвящался оздоровительной системе Порфирия Корнеевича Иванова «Деточка».