Переждав, Дэйв зашептал ей:

— Грейт, должно быть, рассчитал, что Вотбинник применит французскую защиту — он почти никогда от нее не отходит, — и ввел в память Машины все варианты из "СШД" и, возможно, других пособий. Пока Вотбинник упорно стоял на своем, застряв на известных вариантах этой защиты, Машина играла по памяти, вообще не анализируя позицию на доске. Но когда был сделан новый, — необычный ход, которого в ее памяти нет — и это на двенадцатом ходу! — Машина снова взялась за просчитывание, затрачивая, впрочем, на каждый ход больше времени, чем обычно, и имея возможность лучше проанализировать позицию, так как у нее появился запас времени. Сейчас она тратит на ход около шести минут. Единственное, чего я не пойму, так это почему Грейт не сделал ничего подобного в первых трех турах. Ведь это так очевидно.

Сандра мысленно занесла этот момент в список вопросов для Дока. Она выскользнула из зала и помчалась в отель писать статью, озаглавленную "Не позволяйте роботу довести вас до белого каления" (полностью основанную на заключениях Дока). На трибуну она вернулась за двадцать минут до окончания второго контрольного времени. Это становилось для нее обычным, рутинным распорядком дня.

Как сообщил ей Дэйв, Вотбинник в данный момент представлял из себя рыцаря, сброшенного с коня: разгром был почти полным.

— Они запутали все до невозможности, пока вас не было, сказал он. — Типичная вотбинниковская позиция.

— Только Машина отвотбинникала его, — закончил за него Билл.

Джуди замурлыкала "Похоронный марш на смерть героя" Бетховена.

Тем не менее Вотбинник не сдался. Машина записала свой ход. Ее доска погасла, и Вандерхоф в присутствии одного, из своих помощников переписал его с небольшого экрана, расположенного на панели Машины. Завтра утром, когда игра возобновится, он введет в нее этот ход снова.

Док, хоть и имел на две пешки меньше в партии с Грабо, тоже записал свой ход. Выглядел он до крайности вымотанным.

— Они просто так не сдаются, правда ведь? — заметила Сандра. — Очевидно, они и в самом деле любят эту игру. Или ненавидят?

— Если толкуете о психологии, то, по правде говоря, я весьма далек от нее, — ответил Дэйв. — Спросите меня о чем-нибудь другом.

Сандра улыбнулась:

— Спасибо, Дэйв. Я спрошу тебя о чем-нибудь другом.

При утреннем доигрывании Вотбинник сделал около десяти ходов и сдался.

Немного позже Доку удалось добиться вечного шаха и свести вничью партию с Грабо. Завидев спускающуюся с трибуны Сандру, он помахал ей рукой, жестом приглашая что-нибудь выпить,

"Сейчас он почти как мальчишка", — подходя к нему, подумала Сандра.

— Скажите, Док, — спросила она, когда они уже селя за столик, — а почему ладья ценнее слона?

Он подозрительно посмотрел на нее.

— Этот вопрос совсем не в вашем духе, — сурово вымолвил он. — А с чего это вы заинтересовались?

Сандра призналась, что попросила Дэйва научить ее играть в шахматы.

— Я знал, что эти детки вас испортят, — мрачно констатировал Док. — Послушайте, дорогая, если вы научитесь играть в шахматы, то не сможете писать ваши маленькие умные статьи о них. Кроме того, как я и предупреждал вас в первый день нашего знакомства, шахматы — это сумасшествие. Обычно женщины к нему не восприимчивы, но это не оправдывает вашу попытку рискнуть рассудком.

— Но во мне проснулось что-то вроде интереса к ним, возразила Сандра. — По крайней мере, я хотела бы знать, как ходят пешки.

— Остановитесь! — приказал Док.