Итак. Полагаю, мне для начала стоит отсюда выбраться.

Вверх? Лестницы не вижу.

Вниз? Не прыгать же мне.

Значит, двигаться будем по горизонтали. Пока не доберемся до места, откуда можно вылезти наверх… ну или безопасно спрыгнуть.

Если здесь есть эта площадка — для каких-то технических целей, очевидно — то где лестница, ведущая на неё?

Я медленно, осторожно, стараясь лишний раз не дышать, встал на четвереньки — и попытался спустить ноги на ближайшую металлическую балку.

Шажок за шажком, опора за опорой — я двигался. В детстве — до всего этого — я был чертовски вездесущим ребёнком, облазившим всё, что только можно было облазить, и порой забиравшимся в самые невообразимые места. Сейчас мне это помогало… вот только я уже был не гибким юрким пацаном, и давно отвык от этого.

Я старался глядеть внимательно и ставить ноги только на надёжные опоры — и всё-таки за пять метров до земли это случилось.

Я оступился, рука соскользнула — я повис на второй руке всем своим весом. Лихорадочная попытка залезть обратно — и, разжав вторую руку, падаю вниз.

…бл*ть. Это было больно. Пять метров падения на песок — не то расстояние, при котором можно убиться, но вот покалечиться вполне. Охота провести последние день-два — или сколько там мне осталось — в гипсе? Я окинул себя взглядом, чтобы убедиться в том, что руки-ноги в целости и сохранности и облегченно выдохнул. Из урона только халат, который неприглядно растрепался во время падения.

Вокруг — песчанный берег, усеянный всяким хламом. Вот блин!.. Когда ещё увидишь рядом битые бутылки от дешёвого пойла — и такие же от чего-то явно очень дорогого. Хотя, сейчас не до того.

Миновав пять метров, я приблизился к воде. Что было у меня в руках? Какие шансы найти… это? Околонулевые. Надеюсь, там не было ничего важного.

Вода была ровной — пока я не приблизился, и моё отражение снова не превратилось в нечто колыхающееся, не давая мне даже себя разглядеть. Я вгляделся в берег, но увидел только мутную тину и водоросли. Искать тут что-то — пустая затея.

Ладно, Иван, думай. Думай-думай! Что надо делать, когда ты просыпаешься в одном халате на мосту, на балках? «Звонить в дурку», услужливо подсказало подсознание. Ага, возможно, самый разумный вариант.

И — словно бы услышав мысль о звонках — у меня зазвонил телефон. Это было странно и неожиданно — как привет из прошлого. Проснуться не пойми где, не пойми в чём, не помня ничего… и услышать привычный звонок телефона.

Затихнув один раз, рингтон начал звучать снова. Я лихорадочно захлопал по карманам халата, пытаясь по звуку и на ощупь определить, где лежит телефон. Казалось, он где-то сзади…

Ага, вот. Он действительно был сзади — позади меня, метрах в трёх валялся на берегу. Видимо, выпал при падении и чудом уцелел. Причём телефон действительно был мой — совпадал не только рингтон, но и сам мобильник, хотя я не помню, чтобы забирал его с собой, когда выходил из палаты.

«Усатый хер» — был подписан звонивший — прямо так и значилось в списке контактов. Отлично, стало куда понятнее.

Я поднял трубку.

— Алло? — собственный голос показался мне странным, словно был куда менее хриплым, чем обычно.

— Алло! — а вот тот, кто говорил по ту сторону трубки, звучал довольно энергично и сильно, если можно так выразиться. — Есть обычные и хорошие новости. Хорошие — я достал, что ты просил. Ты где сейчас?

— Погоди-погоди-погоди, — меня всё больше накрывало ощущение, что, хотя телефон и мой, звонок адресован не мне. — То есть, погодите. Я прошу прощения, а вы кому вообще звоните?

— Похоже, у кого-то была веселая ночка.