| — Из личного опыта? На этот раз молчание затянулось. Наконец Альбус разжал побелевшие губы. — Я. Ее. Не. Убивал. — Ты в этом уверен? — Олег сам не понимал, почему кидается на Альбуса. Видимо, это была естественная реакция тела. — Я сейчас пойду заниматься твоей дуэлью, — процедил Альбус. — Надеюсь, за тот час, что меня не будет, ты не вляпаешься еще больше. Как преподнести причину Аврорату? — Оскорбление чести и достоинства. Альбус кивнул и вышел из комнаты. Ему не удалось уговорить Падмора ограничиться ранениями. Дуэль должна была продолжаться, пока один из противников не упадет замертво. Джозеф посмотрел на стол, на котором лежали завещание и письмо к сыну. Если он вернется, то сожжет письмо, но если нет… В этом письме он извинялся перед сыном и просил в его гибели никого не винить. Когда Падмор нашел злосчастную пуговицу в комнате молодого и привлекательного кабачника, он понял, что Хельга перешла черту. То, что жена была ему неверна, Падмор знал. И он терпел, пока ее развлечения оставались тайными, а выбор любовников помогал ему работать и увеличивать благосостояние. Они чувствовали себя виноватыми перед Падмором, и тот этим пользовался. Но глядя на молодого Дамблдора, Джозеф понял, что этот случай стал последней каплей. Вызов был брошен и принят. Джозеф мечтал, как уничтожит Дамблдора. Как придет домой и потащит Хельгу в кабинет, где стоял омут памяти, чтобы показать ей последние мгновения жизни ее любовника. А потом он отошлет ее на континент, выделив мизерное содержание. Однако Джозеф не мог не предполагать и того, что Аберфорт сумеет выйти из их схватки победителем. Вероятность была ничтожно мала, но она существовала, поэтому Падмор приготовился. — Ты готов? — в комнату вошел его старинный друг Винсент Нотт. — Да, пошли, — Падмор поправил письмо и повернулся к другу. — Зачем, Джеф? Хельга переспала с половиной Великобритании, — поморщился Винсент. — Но среди этой половины не было много возомнивших о себе полукровок, — процедил Джозеф. — Ты ставишь под угрозу все наши планы… — Пошли, Винс. Неужели ты думаешь, что у мальчишки есть против меня хоть один шанс? Дуэль состоялась на опушке Запретного леса, невдалеке от «Кабаньей головы». Погода была морозной, а небо поражало синевой. — Мороз и солнце; день чудесный! — пробормотал Олег, поглядывая на прогуливающихся авроров. — Что? — Альбус подошел к брату. — Ничего, погода сегодня прекрасная. — Аб, Падмор опасен. Он любит работать на ближних дистанциях, поэтому постарайся не подпускать его к себе… — Я помню, — Олег еще раз посмотрел на авроров. В это время на поляне появились Падмор и Нотт. — Добрый день, господа, — к ним направился один из представителей власти. — Еще раз прошу вас решить дело полюбовно или хотя бы изменить условия дуэли, — Падмор покачал головой. — Хорошо, к барьеру. Олег почувствовал, как волосы на затылке встали дыбом. Он не боялся смерти, он знал, что от этой дамы можно ожидать. Но Олег очень не хотел умирать вот так глупо. — Мантии долой, — голос Альбуса звучал глухо. По правилам дуэлянты вообще должны были драться с обнаженными торсами и босиком, чтобы исключить мошенничество в виде применения недозволенных артефактов. Однако на улице стояла зима, и им позволили остаться в рубашках, брюках и ботинках. Секунданты подошли к дуэлянтам и быстро провели проверку на наличие запрещенных предметов. Олег не чувствовал холода, несмотря на мороз. По спине побежали капли пота. Стоя на позиции, Олег с трудом заставил себя поднять палочку. Странное оцепенение сохранялось до тех пор, пока он не увидел летящий прямо ему в грудь красный луч. Сразу же вернулись звуки, а тело словно само собой отпрыгнуло в сторону. Падмор не давал своему противнику ни секунды передышки, сыпал заклятьями с такой быстротой, что у Олега не оставалось ни единого шанса на ответный удар — он мог лишь уворачиваться и отступать, не позволяя Падмору приблизиться. |
