|
Все раскрыли рты, вслушиваясь в медленную и красивую мелодию, под которую хотелось томно раскачиваться и, прикрыв глаза улыбаться. И теперь к музыке присоединился голос. Странный. Хриплый. Но удивительно добрый. Он пел что-то на английском языке и, чувствовалось, что поющий голос упивался своей песней, получая радость от того, о чем поет. И он будто улыбался каждому произнесенному слову… I see trees of green, red roses too I see them bloom for me and you And I think to myself what a wonderful world… Яхонтов обернулся к своим товарищам, и на лице его была улыбка и изумление: — Хлопцы, это же Луи Армстронг, — прошептал он, боясь нарушить это пение. I see skies of blue and clouds of white The bright blessed day, the dark sacred night And I think to myself what a wonderful world. — Тот, который на луне первый побывал? — прошептал в ответ Сквернослов. — Не… — Яхонтов медленно мотнул головой, — То был Нил Армстронг. А это Луи… Великий чернокожий американский певец. Какая песня чудесная, да? The colors of the rainbow so pretty in the sky Are also on the faces of people going by I see friends shaking hands saying how do you do They're really saying I love you. I hear babies cry, I watch them grow They'll learn much more than I'll never know And I think to myself what a wonderful world Yes I think to myself what a wonderful world. Песня стихла и умолкла. Затем из динамика послышался другой голос и без мелодии. Голос был старческий и какой-то обреченный… Совсем не тот жизнерадостный Луи Армстронг… Голос человека живущего в мрачном настоящем: — This is radio of the Hope Сity. We hope that you have survived. The end of today's translation. Bay. И наступила тишина. Все сидели молча, пытаясь прийти в себя от произошедшего. От того контраста между такой красивой песней, вселяющей надежду и желание жить, хоть и наполненную непонятными словами. И странным обреченным голосом в конце. — Варяг, скажи, о чем пел этот Армстронг? — выдавил, наконец, Васнецов. — Он пел о том, какой замечательный мир в котором мы живем… — Затем вздохнул и покачал головой, — Жили, вернее. — А потом, в конце, что там говорили? — Похоже, они ищут выживших. Братцы, вы хоть понимаете, что это значит? Тут есть жизнь! Люди! И нормальные вроде люди! Ведь такая песня!.. — Варяг! — перебил его нахмурившийся Сквернослов. — Эти нормальные люди сделали атомную бомбу и ХАРП! И применили все это, между прочим! Варяг молчал какое-то время. Затем обернулся и одарил Вячеслава снисходительной улыбкой. — Только не те, чья душа умела так петь. Не все так скверно, Славик… Едем дальше… И луноход снова тронулся с места. 25. HOSPITALITY Пепельное облако перестало посыпать их грязью ближе к вечеру. День прошел незамеченным из-за мрака вызванного извержением. К счастью сам вулкан остался где-то в стороне, и они так его и не увидели. Окажись он на пути, это вызвало бы проблемы с поиском объездной дороги. Впрочем, связаться с орбитой тоже не удалось и радио более не преподносило сюрпризов, как было с песней Луи Армстронга. Варяг вышел из лунохода и очистил перископ и стекла от пепла. Затем снова замерил радиацию. Норма. После этого он достал пятилитровую пластиковую бутылку с водой. Вылил воду в чайник из набора космонавтов. Остаток разлил по флягам и отрезал горловину. Набрал снег и растопил его у обогревателя. Вынес обрезок бутылки на улицу и швырнул в нее почерневшие от пепла стропы, которые все это время висели на левом пенале, в котором была спрятана одна из двух антенн. |
