Ничего. Найдется и на них управа.

Выбравшись из кабинета, где за дубовым столом на стуле троне восседало седовласое ничтожество, Савларов долго отирался в холле, разглядывая завитушки на капителях колонн. Столь же внимательно он изучил люстру в виде креста и панораму города на мозаичном полу. За завесой стеклянной двери шелестел ранний дождь, точно намекая: торопись, Савларов.

Он и торопился, как умел.

Вышел на крылечко, вытащил из пухлого кейса зонт и, раскрыв, шагнул в мутную пелену. Дождь вздыхал, подошвы ботинок скользили по листьям. В лужах дрожали черные тени тополей.

Сроки, конечно, впритык. Даже слишком уж впритык, если разобраться. И в этом Савларову виделся еще один вызов. Если успеть, то, глядишь, и выйдет серебряный чип на золотой сменять. А там уже другое отношение, другие ставочки...

Ближайшая тень вдруг шагнула наперерез. Она была черна, как подобает тени, и угловата, хотя двигалась плавно. Только когда тень потянула белые руки, Савларов понял, что это и не тень вовсе, а человек. Женщина в черном дождевике.

  Чего надо?   спросил он, выставляя зонт как пику.

Она откинула капюшон   стал виден белый овал лица и короткие волосы странного цвета.

  На золотом крыльце сидели: царь, царевич, король, королевич, сапожник, портной. А ты кто такой? Отвечай!

Сумасшедшая. Пробралась на территорию и теперь пристает к людям. Савларов зонтом попытался оттолкнуть девку, а она протянула руки и сказала:

  Отдай!

  Дамочка, убирайтесь, пока я...

Ударили сзади, точно в межреберное пространство, затыкая лезвием сердце, а ладонью   рот. Савларов чувствовал, как вынимают нож, и как на землю кладут.

Шаги убийц растворились в шелесте дождя, а тени смешались с иными тенями. А Савларов умирал, глядя на луну, отчего то не круглую, но овальную, словно лицо незнакомки. Потом луна снова стала круглой, но лишь затем, чтобы превратиться в октаэдр.

Альфа. Бета. Гамма.

Каппа. Пси.

Омега.

Смысла все равно не было. Поселки построят в любом случае. Но тогда зачем убивать?

Луч света рассекал комнату на две половины. Левая была темна. И правая была темна. На белом озере стола выделялся черный планшет и сумка, чье содержимое вывалили на пол, отчасти растоптав, отчасти   распинав по комнате.

Синеволосая девушка сидела на козетке и перебирала бумаги, раскладывая на две кучи. Первую она убрала в сумку, а из второй принялась складывать фигурки оригами. Движения ее были точны, и бумажный зверинец на краю стола быстро разрастался.

Закончив, девушка выстроила зверей цепью.

  И зачем было убивать?   парень, наблюдавший за подругой из другого угла, нарушил молчание.

  Так интереснее.

  Это не игра.

  А что тогда?

  Шанс.

Девушка пожала плечами и, вытащив кремниевую зажигалку, попыталась поджечь бумажного человечка. Зажигалка щелкала. Огня не было.

  Для кого шанс? Ты и вправду думаешь, что на болота они не пойдут?   девушка принялась стучать зажигалкой по полу. Частота ударов возрастала, и парень не выдержал. Поднявшись, он в три шага пересек комнату и отобрал зажигалку.

  Я думаю, что они пойдут всюду. Реки, моря, океаны. Антарктида и Сахара. Горы и долины. Болота в том числе...

  Нет повести печальнее на свете,   девушка смотрела снизу вверх, но глаза ее были полузакрыты. Голубые прядки обрамляли лицо. На белых руках тенями лежали вены, особенно темные на сгибах.