— Вы низкий и подлый пират! — Орский демонстративно отставил стакан в сторону, — я не считаю возможным продолжать церемонию!

— А у вас брандер у борта. Мне тоже надоел этот балаган — давайте денежки. И не надейтесь, что я побоюсь взорвать корабль, на котором нахожусь сам. За удовольствие отправить ко дну надутую потомственную сволочь мне и жизни не жалко!

Орский заметил, что Степан, стоящий у самовара, подает ему какие-то выразительные знаки бровями, выпучивая глаза и подмигивая. Однако понять, что он хочет этим сказать, капитан не мог.

— Чем же вас так обидели потомственные офицеры? — как можно спокойнее произнес Орский. — Дайте угадаю… Вы, вероятно из младшего состава, мичман, не более… Проштрафились, дезертировали с корабля чтобы избежать наказания, набрали шайку таких же, захватили в порту монитор…

— Заткнитесь! Не ваше собачье дело! Подумайте лучше о том, что у вас под бортом куча взрывчатки!

По тому, как вскинулся Федоров, Орский понял, что угадал — если не в точности, то очень близко. Между тем, Степана аж перекосило от мимической жестикуляции. Он явно пытался передать что-то важное, но что? Напряженность момента не давала отвлечься.

— А знаете что, господин Федоров? — Орский подчеркнул голосом гражданское обращение, отказывая собеседнику в праве на капитанское звание. — Подите-ка вы к черту. Ничего вы от меня не получите, кроме бортового залпа. Потрудитесь покинуть мой корабль, или я спущу вас за борт через гальюн.

— И вы готовы пожертвовать кораблем ради денег? — ошарашено спросил Федоров.

— Я готов пожертвовать кораблем, чтобы такие как вы не имели никаких шансов на успех. В море не место негодяям.

— Да я…

— Капитан!!! — не выдержал Степан. — Да посмотрите вы!!! Миноносцы! Наши миноносцы подошли!

Все невольно повернулись к большому иллюминатору кают-компании. По левому борту броненосца выстраивались в боевой ордер четыре миноносца флотилии «Полторы пушки», и величаво разворачивался для бортового залпа поврежденный, но все еще могучий линкор. Флотилия догнала свой флагман.

— Вы меня обманули! Я вас взорву! — практически завизжал Федоров.

— Арестуйте этих скоморохов, Степан, — устало сказал Орский, — ничего он не взорвет. Нет там никакой взрывчатки. И передайте на монитор приказ сдаться. Думаю, они уже оценили изменение обстановки.

Вскоре самозваный адмирал был препровожден на гауптвахту, а монитор практически сразу спустил флаг — то ли отсутствие главаря деморализовало пиратов, то ли они трезво оценили свои шансы. На него отправили призовую партию, а флотилия, между тем, малым ходом втягивалась в бухту Ройсбурга. На сигнальных башнях порта подняли приветственные флаги, радуясь избавлению от угрозы.

Орский стоял на мостике и пил крепчайший кофе, пытаясь преодолеть опьянение. Да, этот Адмиральский чай дался ему нелегко…

— Сан Фимыч, а откуда вы знали, что брандер фальшивый? — Степан как всегда подошел незаметно.

— Ну, во-первых, сколько времени, по-твоему, нужно, чтобы загрузить на катер четыре тонны взрывчатки да тонну болванок?

— Ну… немало. Пять-шесть часов минимум, да и то если сильно постараться.