Исходя из того, что он явно не англичанин, я предположил, что его наняли в качестве охранника и следить за лошадьми.

Парень сделал неопределённый жест руками, который я посчитал за согласие.

…

— Гуд афте нуун, джентльменс.

Англичане сидели на раскладных креслах, частично закутавшись в шкуры.

— И Вам добрый день.

— О, Вы говорите по-русски.

— Лучше, чем Вы по-английски, — вежливо по тону, но не по содержанию ответил старший из них, чьё лицо было украшено завитыми усами. — Вынужденная мера при работе в Степи.

Этой фразой он сказал очень много, и я мгновенно почувствовал, что словно вступил на поле игры, где сложность повышена кратно и дела творятся серьёзные.

— А чьи интересы представляют уважаемые господа, стесняюсь спросить?

— Нет, не стесняетесь, — язвительно констатировал факт, лишь едва приподняв уголки губ, усатый. — А Вы, собственно, кто?

— Меня зовут Бугуйхан. Представитель Великого кагана.

— Не очень Вы похожи на Бугуйхана, — английский сарказм это нечто, они подкалывают с каменным выражением лица.

— От Вас ничего не скроешь. До недавних пор у меня была фамилия Филинов.

— Девичья фамилия?

— Вроде того.

— Я барон сэр Джесон Форин, а это барон сэр Эдвард Кларк Энелэй.

— Меня зовут Аркадий. Про между прочим, граф. И мне всё же интересно, что делают англичане в нашем скромной стойбище?

— Мы уже отвечали на этот вопрос достопочтенному Юбе.

Это он так меня на хер послал?

— Говорят, что вы претендуете на министерские должности, в частности министра торговли?

— Мистер Аркадий. Как Вам должно быть известно, между Объединённым королевством и Российской империей существует пакт, соглашение, заключённое в Лондоне.

Иностранец произносил Лондон как «Ландон», то есть с безупречным произношением, но больше пугало то, как он уверенно шпарил на русском.

— В силу профессии — известно.

Мне не предложили сесть, поэтому я пододвинул к себе походный сундук и уселся на него сам.

— Тогда Вы знаете и то, что сферы интересов между странами поделены следующим образом. России — Сибирь, Британской короне — Индия.

— И Вам что, показалось, что тут прямо Индия? Вы здорово заплутали, господа хорошие.

— Мы знаем, где находимся, — холодно прокомментировал мои слова Энелэй.

— Мой коллега прав, — подхватил его слова Форин. — Мы осведомлены о географии, что так же означает, что эта территория нейтральна.

— Хрен там плавал. А знаете почему?

— Ну, попробуйте просветить нас, мистер Аркадий.

— А потому что я не представляю интересы империи. Я гражданин Кустовской вольной республики и подданный Юбы. И у нас тут вовсе не территория. То есть Вы сейчас рассуждаете о моей стране, конституционной монархии Южный Алы Тау как об объекте, куске пирога, который с кем-то делите.

— Вы же русский?

— До недавних пор меня считали молдаванином, цыганом и даже негром. Моя национальность Вас не касается. Я же не спрашиваю, откуда такой загар у сэра Энелэя?

Англичане побагровели.

Мистер Энелэй явно был не совсем коренной британец, уж больно у него тёмный оттенок кожи. Для Степи, интернациональной по своей природе, это не имело значения, но не подколоть его я не мог.

— Итак, буду считать, что вы проводники британских интересов, так будет честнее. У нас, у алтайцев, принято спрашивать, с добрыми или злыми намерениями вы явились в наш дом?

— Вообще-то это Вы в нашей юрте, — фыркнул Энелэй.

— Это была глупая реплика, — отмахнулся я и перевёл взгляд на усача.