— Клер, разве я сделал что-то не так?

— Возможно, — не поворачивая головы, устало проговорила она и тут же прошла в комнату.

— Лемке здесь? — спросил Паркер.

— Ну да, конечно. — Билли внезапно снова был вне себя от счастья. — Мы уже все здесь и вас только дожидались.

— Спрашивается, для чего?

— Лемке говорит, что у вас есть воображение, вы блестящий организатор. Он считает, что для этой работы подходите именно вы.

— Может быть. А где он сам?

— В гостиной, — с готовностью ответил Билли. — Мы все собрались в гостиной. — Он направился в комнату, жестом приглашая Паркера следовать за собой, не решаясь коснуться его руки.

Гостиная оказалась небольшой, тесно заставленной мебелью комнатушкой, залитой ярким светом двух торшеров и люстры под потолком. Свет также горел и в смежной убого обставленной столовой. Низкие потолки делали гостиную еще более тесной, чем она была на самом деле.

Лемке сидел напротив двери на диване, покрытом мохеровым пледом, и держал в руке банку пива. Он постарел с того времени, когда Паркер виделся с ним в последний раз. Этот маленький, опрятного вида пятидесятилетний человек, казалось, так и светился чистотой и был похож на первоклассника, отправляющегося в школу. Завидев Паркера, он улыбнулся, обнажив ровнейший ряд ослепительно-белых искусственных зубов. Один вид их навел Паркера на мысль о том, что Лемке с момента их последней встречи, должно быть, все-таки пришлось провести некоторое время за решеткой. Вряд ли от тюремного дантиста стоило ожидать лучшей работы.

Встав с дивана, Лемке протянул руку для приветствия.

— Привет, Паркер. Давненько не виделись.

— Рад тебя снова видеть, Лемке, — сказал Паркер, хотя, откровенно говоря, это было не совсем так. Если Лемке, и действительно, не так давно освободился, то полностью полагаться на него не следует. Возможно, ему не терпится поскорее сорвать куш, приложить руку к новому делу, даже если шанс на успех окажется одним из ста.

— По-моему, ты еще незнаком с Джеком-Французом, — сказал Лемке, указывая на человека, расположившегося на диване рядом с ним.

— Нет, мы незнакомы.

Француз встал со своего дивана, и они с Паркером обменялись рукопожатиями. На Паркера Француз произвел довольно благоприятное впечатление: худой, подтянутый, немногословный человек лет тридцати пяти, со спокойным, уверенным взглядом и ничего не выражающим лицом.

— Приятно познакомиться, — сказал Француз и снова занял свое место.

— Ну вот, теперь все в сборе, — нервно потирая руки, проговорил Билли.

—Ну так что же? — спросил Паркер у Лемке.

— Лабатард сам расскажет обо всем. Это его детище.

— Присаживайтесь, мистер Паркер, — залебезил перед ним Билли. — Вот сюда, в это удобное кресло. Я сейчас все вам расскажу.

По обе стороны от телевизора, находившегося напротив дивана, стояли два кресла из разных гарнитуров, оба с потертыми спинками и подлокотниками. Клер уселась на одно из них, закинув ногу на ногу и сосредоточенно разглядывая собственные ноги, обтянутые тонкими чулками. Подойдя к свободному креслу, Паркер сел. Открывавшиеся перед ним перспективы с каждой минутой прельщали его все меньше и меньше. Судя по всему, идея операции принадлежала самому Билли Лабатарду, а Билли Лабатард в его глазах был явным дилетантом. В довершение ко всему еще и безнадежным дураком. Конечно, и дилетанты время от времени могут дать наводку на стоящее дело, но даже в этом случае шансы на успех бывают невелики.