Майор упал на поляну. Ему повезло – устилавшие землю пружинистые еловые ветки смягчили удар. Через несколько секунд, ещё не отдышавшись и не придя толком в себя, он расстегнул пряжку на груди, освободился от строп, поднялся и включил передатчик, чтобы спасатели смогли запеленговать сигнал.

Никки Джонс тоже упал на деревья, причём в самую гущу. Ветки удержали его, осыпав снегом, и он напрягся в ожидании удара. Но удара не последовало. Задрав голову, Джонс увидел, что купол зацепился за сучья. Внизу, примерно в пятнадцати футах под ним, темнел усыпанный иголками снег. Он глубоко вздохнул, расстегнул пряжку и упал.

Удача отвернулась от Никки Джонса. Левая нога проскользнула между припорошенными снегом толстыми сучьями, и когда он упал, большеберцовая кость не выдержала напряжения и сломалась. Понимая, что холод и шок вот‑вот начнут безжалостно пожирать его далеко не безграничный запас сил и энергии, Джон тоже отстегнул радиопередатчик.

Оставшись без экипажа, истребитель попытался продолжить полет, но хватило его ненадолго. Он задрал нос, неуклюже завалился на крыло, перевернулся и, врезавшись в облака, просто взорвался – пламя добралось до топливных баков.

Объятые пламенем оба двигателя – каждый весом в пять тонн – с рёвом устремились к земле. Падая с высоты двадцать тысяч футов, эти громадные куски горящего металла превратились в смертоносные снаряды. Первый свалил двадцать деревьев. Достижения второго оказались куда более впечатляющими.

Офицеру ЦРУ, командовавшему небольшим гарнизоном Хижины, потребовалось две минуты, чтобы прийти в себя и подняться с пола столовой, куда он только что пришёл на ланч. Почувствовав головокружение, оперативник прислонился к стене и позвал на помощь. Из заполненной кружащейся пылью полутьмы ему ответили стонами. Картина прояснилась через двадцать минут. Двое игравших в бильярд в комнате отдыха погибли. Трое других были ранены. Больше всего повезло тем, кто вышел прогуляться. Они успели отойти ярдов на сто, когда метеорит – так им показалось – врезался в Хижину. Удостоверившись, что двое сотрудников ЦРУ мертвы, трое нуждаются в срочной госпитализации, двое в полном порядке и ещё пятеро пребывают в состоянии глубокого шока, они проверили пленника.

Потом их обвинят в нерасторопности и неоперативности, но ещё позже следствие снимет обвинения, посчитав, что они имели полное право позаботиться в первую очередь о себе.

Заглянув в глазок, офицеры увидели, что в камере необычно светло. Ворвавшись в комнату, они обнаружили, что дверь между прогулочным двориком и жилыми помещениями снесена. Что касается самой камеры, то её железобетонные стены выдержали удар.

Стене дворика повезло меньше. Рухнувший с неба реактивный двигатель «Ф‑100» вырвал из неё кусок в пять футов высотой и, срикошетив, разнёс столовую.

Афганец исчез.

Глава 15

Пока сплетённая американцами широкая сеть наблюдения накрывала Филиппины, Борнео, восточную Индонезию и большую часть Тихого океана, вплоть до Западного побережья США, «Графиня Ричмондская» вышла из моря Флорес, проскользнула через Ломбокский пролив между Бали и Ломбоком и вошла в Индийский океан. После чего повернула на запад, к Африке.

Сигнал бедствия с гибнущего истребителя услышали по крайней мере трое. Во‑первых, его приняли на базе Маккорд, где переговоры диспетчера с экипажем записывались на плёнку. Кроме того, шестнадцатый канал прослушивали на станции слежения ВМФ на острове Уибби, севернее Маккорда, и в Беллингеме, где находится пункт береговой охраны.