Его руки настойчиво скользнули от груди вниз, а у меня не хватило сил сказать, что сейчас совсем не время. Что сейчас нужно продумать несколько выходов из всех возможных ситуаций, для которых первым звоночком оказалось исчезновение ректора Академии Галэйн.

Но у меня не хватило сил.

Его губы касались кожи на шее, оставляли влажные следы. Взгляд затуманился, зрачки расширились, создавая иллюзию смена цвета радужки. А яркие фиолетовые всполохи то и дело выхватывали из полумрака лицо, к которому хотелось прикоснуться.

И я перестала сдерживать свои желания.

Зарываясь пальцами в густые волнистые волосы, я обняла ладонью его затылок и потянулась за поцелуем. Фенрир подался вперед, поймал своими губами мои и настойчиво поцеловал, перехватывая инициативу. Его руки блуждали по телу, на котором уже не было одежды.

А поцелуи становились горячее, глубже и требовательнее. Воздуха переставало хватать, голова кружилась.

Под спиной оказалось холодное шуршащее одеяло, а сверху разгоряченное мужское тело.

Норисдан скользнул губами от шеи вниз, обхватил руками грудь, прошелся языком, оставляя обжигающие следы. Я выгнулась, застонала.

Купол глушил все звуки.

Фенрир спустился еще ниже, прокладывая дорожку из поцелуев к животу. Потом еще ниже. И еще.

Пальцы коснулись внутренней части бедра, скользнули вверх. А я закусила губу и глухо застонала, закрывая глаза и позволяя этому мужчине делать со мной все, что ему хочется.

* * *

Утром второго дня арена превратилась в некое подобие лазарета. На дощатом настиле в ряд выстроились лежанки, отделенные друг от друга высокими светлыми ширмами. На каждой из коек неподвижно лежало живое создание. Начиная от безобидного кота, заканчивая огромным ядовитым змеем, что свернулся сразу в несколько колец.

Судя по спокойному поведению, все звери находились под успокаивающими чарами. Вот только надолго ли их хватит оставалось огромным вопросом.

— Детёныш мантикоры, — шепнул кто-то сзади.

— А там единорога.

Я дернулась, осматривая «больных» еще раз. Из двух котят у одного на спине виднелись зачатки крыльев, а у того, кого я с первого взгляда приняла за жеребенка, оказался небольшой нарост на лбу.

Студенты стояли лицом к трибуне судей, дожидаясь, пока те займут свои места и огласят задание. Джамас оказался выше всех остальных участников на целую голову. Издалека даже сложно было сказать, что он переживает. Спина прямая, руки сжаты в кулаки. Даже было интересно глянуть на эмоции, которые опять проявились на лице парня.

«Айрин…»

Голос Фенрира раздался в голове, разорвал на части все мысли. Разбил их на мелкие звенящие осколки.

Ему даже договаривать не пришлось. Я и без того видела, что Первого Архимага на месте нет.

— Приветствую вас в первом туре по дисциплине, которая обязана спасать жизни, — заговорил глава ящерок, делая шаг вперед и опираясь руками о хлипкие с виду перила. — Сегодня вам продемонстрируют свои умения двадцать семь участников. Сегодня им предстоит определить и излечить недуги у довольно необычных пациентов. И каждый из молодых магов сам выберет для кого станет лекарем на сегодняшнее испытание.

Перед студентами в воздухе повисли белоснежные листы. Абсолютно чистые.

— Коснитесь и пропустите сквозь пергамент искру своей магии. Судьба решит за вас, кого доверить в ваши руки.

Кто-то действовал быстро, не задумываясь. Другие медлили. Джамас шагнул вперед, твердой рукой перехватил лист и проговорил короткое заклинание.

Бумага в его руках на мгновение засияла, а после по ней побежали черные символы, складывающиеся в слова.

— Найдите подход к своим пациентам, лекари, — с усмешкой добавил мужчина и опустился в свое кресло.