|
- Допустим, мы угадали, советник. Допустим, вы уже ответили: "Конечно, считаю". Если вы скажете это еще раз, но без дополнительной информации, мы сможем на том закончить. - Конечно, считаю, - иронически сказал Тревиз. - Хорошо, - сказал Кодил, - я выберу из этих "конечно, считаю" то, которое звучит более естественно. Благодарю вас, советник. И записывающий аппарат снова был выключен. - Все? - спросил Тревиз. - Да. То что мне нужно. - Совершенно ясно, что вам нужен набор вопросов и ответов, которые вы можете представить Терминусу и всей Федерации и показать, что я полностью принимаю легенду о плане Селдона. Так что любое отрицание этого, сделанное позднее, будет выглядеть донкихотством или полным безумием. - Или даже изменой в глазах возбужденной массы, которая считает план главным спасением Основания. Возможно, не будет необходимости опубликовывать это, советник Тревиз, если мы придем к некоторому взаимопониманию; в противном случае, мы позаботимся, чтобы об этом услышала вся Федерация. - Неужели вы настолько глупы, сэр, - хмуро сказал Тревиз, - что совершенно не интересуетесь тем, что я на самом деле хочу сказать? - Как человеческое существо я заинтересован, и в свободное время с интересом выслушал бы вас, правда, с некоторой долей скептицизма. Как директор Службы Безопасности я уже имею в настоящее время именно то, что хотел. - Надеюсь, вы понимаете, что это плохо обернется и для вас, и для мэра? - Как ни странно, но я придерживаюсь иного мнения. А теперь вы можете идти. Под стражей, конечно. - Куда меня отведут? Кодил проигнорировал этот вопрос. - До свидания, советник. Вы не очень-то сотрудничали, но надеяться на обратное было бы легкомысленно. - И он протянул руку. Тревиз встал, делая вид, что не замечает протянутой руки, разгладил морщинки на поясе и сказал: - Вы только оттягиваете неизбежное. Другие, наверное, думают также как и я, или будут так думать позднее. Посадите ли вы меня в тюрьму или убьете - это вызовет удивление и, возможно, ускорит появление подобных мыслей. В конце концов, истина и я восторжествуем. Кодил опустил руку и медленно покачал головой. - В сущности, Тревиз, - сказал он, - вы дурак. Около полуночи два стража пришли вывести Тревиза из роскошной -- он должен был признать это - штаб-квартиры Службы Безопасности. Роскошной, но закрытой. Тюремная камера, иначе не назовешь. Тревиз провел в заточении четыре часа, без устали расхаживая по комнате. Горькие сомнения не покидали его. Почему он доверял Камперу? А почему нет? Он, казалось, явно был согласен. Нет, не то... Почти поддался уговорам. Нет, и это не то... Он казался таким тупым, легко поддающимся влиянию, ему так явно не хватало сообразительности и самостоятельности мышления, что Тревиз радовался случаю воспользоваться им как удобной звуковой панелью. Кампер помогал Тревизу улучшать и оттачивать мысль. Он был полезен, и Тревиз доверял ему просто потому, что это было удобно. Но теперь бессмысленно гадать, как он мог не разгадать Кампера. Надо было следовать единственно верному правилу: не доверять никому. Но может ли человек прожить жизнь, никому не веря? Очевидно, этому необходимо научиться. И кто бы мог подумать, что у Брэнно хватит нахальства выкинуть советника из Совета и что никто из других членов не вступится за него? Пусть они никак не соглашались с ним, пусть они были готовы отдать свою кровь, всю до последней капли, за права Брэнно, но, все-таки, в принципе они должны были возражать против такого насилия над их прерогативами. |
