Она уселась рядом с Уиллоусом. Он бросил на нее насмешливый взгляд.

— Привет, — сказала Клер. — Может, закажешь даме выпивку?

— Я полагал, дамы сами себе заказывают…

— Подведи свои часы, Джек. Они на двадцать лет отстают.

Уиллоус допил виски и с силой ударил стаканом о стол.

— Ты что, напился?

— Нет еще, но я постараюсь.

— Постарайся, самое главное, постарайся, Джек.

— Да, разумеется. — Уиллоус принюхался к аромату ее духов. Клер едва заметно улыбалась. К чему, черт возьми, она клонит? — размышлял он.

Когда Фредди принес пиво, Клер спросила:

— А где Салли?

— Больна, — коротко ответил Фредди, решив, что Уиллоус уже передал Клер его непритязательную шутку, и она теперь ждет ее повторения — выступать же по заявкам Фредди не желал.

— А что с ней? — спросила Клер.

— Желудочный грипп. Она всю ночь не давала мне покоя. Бегала то за одеялом, то за грелками…

— Вот слова истинного философа, — сказал Уиллоус. Фредди изобразил улыбку.

— Надеюсь, она скоро поправится, — сказала Клер.

— Благодарю, — ответил Фредди. Он быстро протер стол и направился к бару.

Клер подождала, когда он отойдет, потом сказала:

— Посмотри-ка на меня повнимательнее, малыш.

— А в чем дело? Расскажи.

— Я лучше покажу. Хватит пьянствовать, поехали.

Двадцать минут спустя Клер отпирала дверь дома, где помещался офис Мириам Окахаши. На полу приемной лежал точно такой же ковер, как и в кабинете. Обставлена приемная была дубовой мебелью; на журнальных столиках возвышались стопки журналов; в вазах стояли цветы. Из динамиков, вмонтированных в кафельный потолок, лилась негромкая музыка. Другим ключом Клер отперла дверь в кабинет.

— Где ты раздобыла ключи? — изумился Уиллоус.

— У Норберта. Она хранила в его квартире запасную связку.

Обойдя лужу крови и сделанную мелом на ковре разметку, Клер подошла к пробитому пулей окну и широко распахнула его.

— Подойди сюда и выгляни наружу.

— Зачем?

— Я хочу тебе кое-что показать.

— Что именно?

— Посмотри, может, угадаешь.

Уиллоус, вконец озадаченный, подошел к окну и выглянул на улицу. По улице промчались двое велосипедистов — шины поскрипывали на мокром асфальте, спицы мелькали, точно секундные стрелки на циферблатах часов. Уиллоус вглядывался в пелену дождя; он смотрел на крышу здания, откуда три дня назад стрелял Снайпер.

— Посмотри налево, — сказала Клер.

Уиллоус высунулся из окна. В дальнем конце квартала, высоко над тротуаром, сверкал неоновый прямоугольник, окрашивающий бетон в яркие красные и зеленые тона. Но буквы на таком расстоянии разобрать было невозможно. Выпрямившись, он закрыл окно и задернул занавески.

— Видел вывеску? — спросила Клер.

— Ну и что?

— Это кафетерий. Помнишь сандвич и контейнер с капустным салатом в будке служителя на стоянке, где застрелили Тейта и еще двух?

— Да, конечно.

— Так вот, всю провизию убийца приобрел в этом кафетерии.

Уиллоус подошел к черному кожаному дивану. Уселся поудобнее.

Из-за двери доносились звуки музыки.