|
- Не стройте из себя невинную, - сухо возразила Розали. - Нынче ночью вы позволили себе целоваться с ним в беседке. Я больше не удивляюсь, почему вы так хвалили намерение маменьки разукрасить беседку. По дрожанию руки Мариэтты Розали почувствовала, что служанка охвачена волнением. - Я не хочу вам зла, - продолжала девушка, - успокойтесь, я не скажу маменьке ни слова, и вы будете видаться с Жеромом сколько душе угодно. - Но, мадемуазель, - возразила Мариэтта, - у нас самые честные намерения; Жером собирается жениться на мне. - Зачем же тогда назначать свидания по ночам? Испуганная Мариэтта не знала, что ответить. - Слушайте, Мариэтта, я тоже люблю! Люблю тайком, без взаимности. Вам следует рассчитывать на меня больше, чем на кого бы то ни было: я ведь единственная дочь. - Конечно, мадемуазель, вы можете положиться на меня по гроб жизни! - воскликнула Мариэтта, довольная неожиданной развязкой. - Во-первых, молчание за молчание, - сказала Розали. - Я не желаю выходить замуж за г-на де Сула и хочу, непременно хочу, чтобы вы помогли мне в одном деле, только при этом условии я окажу вам покровительство. - Что же вам угодно? - спросила Мариэтта. - Мне нужны письма, которые господин Саварон будет отправлять по почте через Жерома. - Да на что они вам? - спросила пораженная Мариэтта. - Только для того, чтобы прочитывать их; а потом вы сами будете относить их на почту. От этого они немного запоздают, вот и все. В это время Розали и Мариэтта вошли в церковь, где каждая из них предалась своим мыслям, вместо того, чтобы читать обычные молитвы. "Господи, какой это грех!” - думала Мариэтта. Розали, душа, ум и сердце которой были все еще поглощены прочитанной повестью, решила, что повесть эта написана для ее соперницы. Думая все время, как ребенок, об одном и том же, она в конце концов пришла к мысли, что “Восточное Обозрение”, наверное, посылается возлюбленной Альбера. "Как бы узнать через отца, кому высылается этот журнал?” - размышляла она, стоя на коленях и опустив голову на руки, как будто целиком погруженная в молитву. После завтрака она гуляла с отцом по саду, болтая с ним, и повела его к беседке. - Как ты думаешь, милый папочка, посылают ли наше “Обозрение” за границу? - Но оно только что начало выходить. - Все-таки держу пари, что посылают. - Вряд ли это возможно. - Пожалуйста, выясни это и узнай имена заграничных подписчиков. Через два часа барон сказал дочери: - Я был прав, за границей нет еще ни одного подписчика. Надеются, что они будут в Невшателе, Берне, Женеве. Правда, один экземпляр посылают в Италию, но бесплатно, одной даме из Милана, в ее поместье на Лаго-Маджоре, около Бельджирате. - Как ее зовут? - живо спросила Розали. - Герцогиня д'Аргайоло. - Вы ее знаете, папенька? - Я, конечно, слыхал о ней. Она дочь князя Содерини, из Флоренции, очень знатная дама; она так же богата, как и ее муж, обладающий одним из крупнейших в Ломбардии состояний. Их вилла на Лаго-Маджоре - одна из достопримечательностей Италии. Два дня спустя Мариэтта передала Розали следующее письмо. |
