– Давай, – отвечает Жойс на Всеобщем, после чего долго и тягуче смотрит на меня.

Делает шаг вперёд, обнимает, целуя в районе уха. Потом, не говоря ни слова, хлопает по плечу, разворачивается и увлекает Камилу под руку в сторону трибун.

* * *

– Мать, а ты точно уверена, что оно тебе надо? – в третий раз за последние пять минут уточняет у подруги Карвальо, не обращая внимания на эффект, производимый двумя высокими женщинами в адрес попадающихся навстречу мужчин. – Я имею ввиду, тебе сильно интересно видеть это всё своими глазами? Когда он прошлый раз тут бился, он со своей правой кистью в левой руке пришёл. – Продолжает Камила. – В том смысле, что травматическая ампутация была, и отрезанную руку он мне клеить обратно принёс. После инфраудара, он тоже был не фонтан. Сейчас вон, с огнём намечается мероприятие… Это точно барбекю будет.

Жойс резко останавливается, разворачивает подругу к себе лицом и заносит открытую ладонь для удара.

Видя замахнувшуюся сержанта, Карвальо рефлекторно делает шаг назад, поднимая вверх руки. – Уймись! Пошутила я неудачно! Но на что он рассчитывает, и правда не понимаю… А впрочем, какого чёрта… Врач я или нет… Ты уверена, что сможешь вынести, если его будут поджаривать при тебе заживо?!

– Если это наша последняя встреча, я должна это видеть. – С ледяным выражением лица отвечает Жойс. – Всё видеть. Веди на свою трибуну.

– У нас место в первом ряду, специально огороженный участок для медсектора. – Хмуро роняет Карвальо. – Хер с тобой. Сама напросилась. Если что, может, хоть поможешь. Если там будет чему помогать…

На виду у окружающих, недалеко от трибун, высокая темнокожая девушка в форме сержанта-логиста в полевой форме мощно и шумно прикладывается открытой ладонью по заднице капитана Карвальо.

Доктор ойкает от громкого хлопка, подпрыгивает на месте, трёт ушибленную часть тела и что-то злобно шипит в ответ.

Младшие офицеры периодически видели эту сержанта в компании доктора и знают, что наедине они общаются, как подруги.

Однако, подобное нарушение субординации в глазах большинства обитателей корпуса, включая учащихся, непривычно.

К сожалению, беседу двух женщин никому понять не удаётся, потому что из всего личного состава их язык понимает только майор Матеуш, который сейчас в медблоке.

– Совсем ебанулась?! – продолжает шипеть Карвальо на сидении в медицинском секторе. – Ты не понимаешь, что позоришь меня при всех?! Или тебе в ответ зарядить?! Чтоб мозги прочистились?!

– Не мельтеши, – тоскливо просит Жойс. – Я же вижу, ты тоже из-за него переживаешь.

– Пожалуй, всё же не так, как ты, – угрюмо ворчит Камила. – Кстати, тут ещё как бы не с полчаса сидеть. Блин и заняться нечем.

– Это тебе нечем. – Сержант постепенно берёт себя в руки. – А у меня есть, чем заняться.

Жойс достаёт из наколенного кармана плоскую металлическую флягу, свинчивает с неё крышку, использует колпачок в качестве рюмки и в одно касание опрокидывает в рот что-то крепкое.

Камила задумчиво втягивает носом воздух:

– А что у тебя там за пойло?

– Jose Cuervo, Gold. – Уже значительно ровнее отвечает сержант. – Спросила бы, будешь ли и ты; но тебе нельзя. Ты должна быть трезвой. Вдруг помощь оказывать…

– И ты сама высосешь ноль-семь за этот час? Я ж тебя знаю.

– Ну почему сразу ноль-семь… Литр-двести.

– А как ты это впихнула в литровую флягу?! – искренне удивляется Карвальо, забирая у подруги ёмкость и набулькивая колпачок и себе. – Ай, одна штука не повредит.

– Смотри, тебе жить. – Словами Алекса безэмоционально отвечает Жойс.