– А зачем мы вам нужны? Если рисков никаких? – резонно поинтересовался Ник. – Или вы одномоментно два отделения собрались задерживать?

– Нет, одного пацана, – поморщился Наркет.

– Его однажды патруль задерживал. Сказали, больно резкий: только инфрой и справились. – Чуть приврал Мали, поскольку ни с кем из того патруля он не общался.

Просто грамотно поработал с документами в служебной сетке.

– Ещё на судью в суде набросился. Отморозок. – Поёжился Кузнечик. Затем неожиданно признался. – Мне из него сразу информацию давить надо будет. По-горячему. Я, во-первых, не умею.

– Ну да, вы люди интеллигентные, – заржал, расслабляясь, спец.

– Это первый пункт. – Серьёзно продолжил Наркет. – Второй: я не уверен, что у меня получится не оставить следов, если разговор не сложится.

– Не держи меня за идиота, – фыркнул спец. – И не считай других глупее себя.

– К тому же, его может понадобится догнать. Брать надо в здании почтового отделения, где люди. Ну и…

Нимало не смутившись, знакомцы поведали некоторые обстоятельства, которые в сумме говорили: дело несложное, но действительно не их профиль. Несовершеннолетнего резкого пацана самостоятельно ни розыск, ни наркеты могут чисто не задержать.

А если учесть, что колоть на инфу они его потом собирались без законных представителей, наедине…

– …гораздо лучше всем, если его возьмут под руки и тупо перенесут в другое место те, кто это умеет делать изящно и без следов. – Закончил мысль Мали.

– Ну и, мало ли… чему он в Квадрате за два месяца нахватался, – поёжился Кузнечик.

– Вот вы тормоза, – фыркнул Ник.

И озвучил сумму.

Коллеги переглянулись и неуверенно кивнули.

Он вытянул вперёд руку, ладонью вверх:

– Вы же не думаете, что тут кредитное бюро? Мне ребятам сразу что-то дать надо. Те, кто в свободной смене, оттуда сразу по своим делам пойдут.

На самом деле, заместитель начальника спецотряда прекрасно понимал недосказанное. Если действия обычных полицейских не обжаловал в суде только ленивый (особенно при отсутствии правовых оснований для применения силы – как сейчас), то его подразделение находилось вне правового поля муниципалов. Такая вот коллизия. По факту, спецотряд частично был армией. Соответственно, без федерального военного прокурора им и вопросов никто права не имел задавать. Дай бог здоровья энной поправке к процессуальному кодексу и к закону о массовых беспорядках.

– А на когда вам надо? – уже собраннее спросил он, пересчитывая деньги и прикидывая, кого из своих отправить.

* * *

– Что за комм? Айди на казённый похож. – Мали, набирая текст в одной специализированной служебной программе, от нечего делать, спросил Кузнечика.

– Ты у меня спрашиваешь? – удивился наркополицейский. – Кто из нас розыск? Да шут его знает. Может, подрезал где незаблокированный после тюряги? Или спёр у кого. У такого, кому он уже без надобности… – Собеседник красноречиво посмотрел на товарища.

– Так если его комм с федерального трупа, то я тебе без надобности, – съехидничал Мали, не отрываясь от дела.

– Ага. И со снятым с трупа коммом, он в лоб на наш вэцэ попёр. – Хмуро пробормотал Кузнечик. – Давай друг другу мозги не варить?!

– Да ладно, пошутил я…

* * *

Совместный мозговой штурм с Хаас и Жойс, помимо плана действий, формирует какое-то хрупкое подобие взаимопонимания между ними.