– А с другой стороны, если работать с малолетками, наверное, как он и надо… Хры-ы-ы-ы…

Из номера выхожу, аккуратно прикрывая за собой дверь и стараясь не шуметь.

* * *

– … напоминаю! Использование любых внешних устройств и каналов связи во время тестирования автоматически расценивается как попытка обмана! Уличённые немедленно удаляются из аудитории! С последующими штрафными баллами за пересдачу!

Послушав Хаас (и, частично, Бака), я решил не копить список экзаменационных предметов.

Если по какой-либо дисциплине соискатель готов к экзамену, он может её сдавать в установленные для этого дни. Правда, исключительно с восьми утра.

Языки, кстати, тут идут в одном блоке с культурой и литературой. Хаас настоятельно рекомендовала начать с «родного» Portuguese, чтоб пристреляться:

– Бывает, что человек отлично знает язык! – Горячилась Анна. – Но или запись какая-нибудь порченная попадётся на аудировании! Или диктор бормочет, как с х#ем во рту; не поймёшь ни слова! – она явно имела ввиду что-то из своего опыта. – Или лексика окажется из диалекта, которого не знаешь! Ещё и устаревшего… И пойди угадай, что журавль – это, оказывается, колодец! Бл… А язык, если что, вообще твой родной! И идёшь потом на пересдачу, как дебил. Стыдоба.

Проникнувшись экспрессией её совета, плюс послушав Алекса и Бака по теме, я решил в самом деле потренироваться.

Оказалось, на жонг-гуо и на арабский надо записываться по особой процедуре. А вот языки, использующиеся в колониях, можно сдавать чуть не каждые два дня (кстати, на них и стоимость повторного теста копеечная, если вдруг пересдавать решишь).

Заняв в восемь утра своё место в нужной группе, добросовестно слушаю весь стандартный набор указаний и предостережений, которые исторгает высокая и худая старуха в очках.

Как оказалось, с Portuguese я тут один. Тест вообще обезличен и состоит из смешных, как по мне, блоков.

Вначале заполняешь пропуски в тексте, на своё усмотрение. Правописание не учитывается, только лексика и грамматика. Вторым этапом идёт восприятие текста на слух. Третья часть – собственное говорение в диалоговом режиме, с роботом из компа.

– Проверяться ваши работы будут не мной, и не тут! – продолжает вещать грозная бабуля. – Ваши ответы, в режиме реального времени, транслируются и записываются в исключительно вашу электронную карточку Центра единого тестирования Института сухопутных войск! Оцениваться работы будут там же, в столице! Потому все разговоры со мной смысла не имеют: я здесь не более чем наблюдатель за вашей дисциплиной.

– Да она и всех колониальных языков не знает, – бормочет кто-то позади меня.

– Минус один! – грозно рявкает старуха и что-то отбивает на виртуальной клавиатуре.

Подавший голос парень моментально ойкает и замолкает. А Алекс по внутренней связи указывает мне на маленькую голографическую цифру 500, горящую в углу моего стола.

– У того парня уже 499, – сообщает сосед – Не вертись! Прикольно тут у вас! Как в молодости, – виртуальный смайлик перед моими глазами расплывается в улыбке.

– ВОПРОСЫ? – явно процедуры ради спрашивает напоследок экзаменатор.

Поднимаю руку и, дождавшись ответа, спрашиваю (Бак отдельно отмечал этот момент, как значимый):

– Соискатель Алекс. Два вопроса. Первый: мой язык разделён в директории на пару праязыков, в результате взаимодействия которых он образован. Если я выберу что-то одно, тест можно не сдавать: грамматика и синтаксис…

Она нетерпеливым кивком останавливает меня:

– Понятно. Что за язык?

– El Portunhol.