Две близняшки, на мой вкус — красавицы, с пепельными волосами и сероватой кожей, в точности, как, у меня, что-то яростно доказывали старику за стойкой.

Тот, в свою очередь, облокотившись на трость, поглядывал на них через свою черепаховую оправу и то и дело — отрицательно качал головой. Вскоре, когда вновь вошедшие — чуть протолкнули нас в этот разносортный мир, обстановка накалилась.

Близняшки, не стесняясь в выражениях, развернулись и пошли прочь. Надвигаясь на меня и демонессу за моей спиной.

Зависнув лишь на секунду, поравнявшись со мной, меня наградили удивленными глазами, полуоткрытым ртом, но… на этом все.

Возможно, они были такой же расы, как и я. Впрочем…

— Чего застыл там, Саш, иди сюда! — старик определенно говорил это мне.

Решив, что не стоит заставлять ждать хозяина гильдии, приблизился к стойке, огибая людей и странного существа с головой ящерицы, облокотился на стойку и добродушно поздоровался.

— Что с тобой⁈ — старик, кажется, был изумлен.

Я не ответил, и почти сразу, выполняя команды: повернись-развернись, начал крутиться как волчок, ожидая, когда он закончит свой осмотр. А делал это — он долго. Всматривался в глаза, смотрел на кожу, несколько раз сощурился, и, наконец, заговорил:

— Не знаю, что все это значит… но… что с цветом кожи⁈ Что с твоей аурой⁈

— Не знаю, — пожал плечами, — Пришибло меня слегка… память потерял. Так что…

Вот, ей-богу! Никогда не умел читать лица людей! А сейчас, отчетливо видел — мне не верят. От слова совсем.

Старик, начал расспрашивать о подробностях, а я же, в свою очередь, отмахивался одними и теми же фразами, сказанными сегодня ночью Валентине. Разговор длился ровно до тех пор, пока очевидный тычок в плечо не прервал нас.

Не успев обернуться, услышал фразу, обращенную в мою честь.

— Эй, кусок говнюка, я что, не предупреждал тебя — не появляться здесь?

Глава 6

К гадалке не ходи, а это обращение было в мой адрес. Гудящие постояльцы замолкли, наступила зловещая тишина. Которую нарушил цокот каблуков.

Обернулся.

Высокий радужный мужчина, возраст которого было невозможно определить, нахмурив свой намалеванный лобик, «грозно» надвигался на меня. Его высокие почти по колено, сапоги, были белого цвета на высоком каблуке, зашнурованные голубыми шнурками и выглядели совершенно нелепо.

Как и он сам, между прочим. Тонкая линия губ окрашенная в ярко-алый цвет, непонятные блестки на скулах, и…

Женственные повадки.

— Я непонятно выразился? — он встал в позу, от которой у меня вырвался смешок.

Бедро выше, бедро ниже, руки в бока, хмурый лобик…

На виселицу таких!

Осуждающе посмотрел на него и в манере последних событий — честно сказал:

— Не припомню, чтобы раньше с тобой встречался. Напомни-ка мне, как тебя зовут⁈

Ох, тут началось. Мужик с острыми ушками и длинными волосами, если его можно было, вообще мужиком назвать, петушился…

Передо мной стоял сам, мать его, граф Древесник, Эдуард фон Басэин собственной персоной. Только вот от упоминания собственной важности, в толпе послышались смешки. Он же, стараясь не подавать виду, а это у него не получалось, распинался передо мной, как курица на жердочке. Нахохлился, важный весь такой, серьезный.

А сам мельком, глаза то влево то, вправо уводил, чуть поворачивался, чтобы запомнить подлецов, смеющихся над ним.

Толком он ничего мне не сказал. Какие-то мелкие заморочки, где-то мы пересекались, выпивали вместе и прочее. Никакой подробной информации.

Но вот когда он начал переходить на личности, я не выдержал.