— Кутузов Михаил Илларионович, Аракчеев Алексей Андреевич, Эйлер Христофор Леонтьевич и Эйлер Александр Христофорович просят ваше величество принять их.

— Они не сказали, зачем пришли, да ещё такой странной компанией? — Я налил себе кофе из кофейника, бросил в него кусочек сахара и плеснул сливок. После чего сделал глоток, закрыв глаза.

— Михаил Илларионович сказал, что это касается вашего поручения насчёт артиллерии.

— Вот как, — я сделал ещё один глоток. — Ну что же, пускай заходят.

Я стоял возле стола и пил кофе, когда в кабинет вошли четверо офицеров. Остановившись в нескольких шагах от меня, весьма не синхронно поклонились.

— Что вы такое придумали, Михаил Илларионович? — спросил я, продолжая стоять с чашкой в руках. На Аракчеева я пока не смотрел. Двое других были мне вообще незнакомы. Фамилию, правда, слышал. Эйлер великий учёный, о нём каждый школьник в моём мире знает. Вот только вряд ли он один из этих офицеров. Скорее всего, родственник, может быть, даже отец того, что постарше.

— Что-то я, безусловно, придумал, — мрачно ответил Кутузов. — Вот только Алексею Андреевичу слишком сильно не понравилось то, что я хотел предложить. Он кричать начал, грозился пойти к вам, ваше величество. Мы всё же смогли поговорить и пришли к выводу, что нужно создать комитет, который решит возникшую проблему. Всё-таки для одного человека это довольно затруднительно.

Я смотрел на Кутузова и размышлял о том, сам он пришёл к таким выводам, или побоялся конкуренции с Аракчеевым и решил возглавить их временный, ну, пусть будет союз?

Переведя взгляд на Аракчеева, невольно нахмурился и почти машинально сделал очередной глоток. Почему-то мне всегда казалось, что я увижу кого-то вроде Архарова: большого такого, авторитетного мужчину. Но, нет. Алексей Андреевич оказался невысоким и худощавым, с довольно интеллигентным лицом.

— Почему у вас всех такая нездоровая страсть ко всякого рода комитетам? — наконец, спросил я.

— Ну, как же, ваше величество, — Кутузов слегка растерялся, да и Эйлеры с Аракчеевым недоумённо переглянулись. — Комитет, это же…

— Я так понимаю, вы все имеете какое-то отношение к артиллерии, — перебил я Михаила Илларионовича.

— Какое-то, — не удержавшись, фыркнул Аракчеев и тут же выпалил. — Простите, ваше величество, этого больше не повторится.

— Вы создадите не комитет, а пока что рабочую группу, — я проигнорировал его выпад. — Когда я вам приказал начать работать в этом направлении, Михаил Илларионович, то, по-моему, говорил о том, что вы вольны брать любых помощников.

— Да, говорили, ваше величество, — ответил Кутузов.

— Тогда бога ради, почему вы решили, что я буду утверждать каждого вашего помощника? Вы — командующий войсками и военный комендант Петербурга. Вы вправе принимать такие решения, как создание группы, которая будет разрабатывать преобразования самостоятельно. Или вам обязательно нужен комитет?

— Нет, ваше величество, это вовсе не обязательно, — покачал головой Кутузов. — Вот только мы уже пришли к определённому пониманию, в частности, к тому, что для лучшей службы необходимо выделить артиллерию в отдельный вид войск с отдельным военным ведомством, у которого будет своё финансирование.

— И вы решили получить моё одобрение? — я поставил пустую чашку на стол. Оставшаяся в ней гуща качнулась, оставляя на стенках и дне замысловатый рисунок. Научиться гадать на ней, что ли. Стоящие передо мной люди молчали, поэтому я вздохнул и медленно проговорил. — Хорошо. Выделяйте. Пока на бумаге. Потом будем обсуждать. Может быть, обожаемый вами комитет и создадим.

— Вы не хотите услышать наши предложения, ваше величество? — осторожно спросил старший из Эйлеров.