— Да вот, человек к вам с делом пришел… — Сергей отступил в сторону, предоставив Маркизу возможность самостоятельно продолжить переговоры.

— Дамы и господа! — начал Леня, как будто находился на трибуне международного конгресса. — Достопочтенные граждане бомжи! Многоуважаемая Халява Панкратьевна! — Он поклонился повелительнице бомжей, которая восседала во главе пестрого сборища, молча наблюдая за происходящим. — Прежде чем приступить к изложению моего делового предложения, позвольте преподнести вашему обществу скромный подарок. В знак моего безграничного уважения и как гарантию самых добрых намерений…

С этими словами он поставил рядом с костром принесенную коробку и ловко открыл ее.

Коробка была заполнена водочными бутылками.

— Во как! — выразительно крякнул Малахай, и глаза его радостно загорелись. — Сразу видно хорошего человека!

— Излагай свое дело! — подобревшим голосом сказала Халява Панкратьевна.

— Виктор Михайлович, вам переадресовывают звонок из комитета по внешним связям! — проворковала в трубке секретарша Анциферова Алина Леонардовна.

Анциферов приосанился, машинально поправил волосы, хотя знал, что его никто не увидит. К зарубежным контактам он по старой памяти относился с повышенным вниманием.

— Анциферов! — проговорил он с чувством собственного достоинства.

— С вами будет говорить премьер-министр Индии Индира Ганди!

Анциферов удивленно заморгал.

Во-первых, как бы ни гордился он занимаемым постом, он все же понимал, что премьер-министр огромной страны — это не его уровень.

Во-вторых, он владел английским языком в пределах школьного курса, то есть никак, не говоря уже о других иностранных языках, так что беседа с индийским премьером вряд ли получилась бы достаточно плодотворной.

И в-третьих, он вспомнил, что Индира Ганди уже давно не является премьер-министром Индии по причине безвременной кончины.

Все эти мысли промелькнули в голове чиновника в доли секунды, но он не успел ничего сказать или сделать, как в трубке прозвучал хорошо поставленный мужской голос, который объявил, как ведущий классического концерта:

— Ария индийского гостя! Исполняется впервые!

— Индира Ганди умерла… — машинально проговорил Анциферов.

Но ведущего уже сменил хриплый, полузадушенный, но все же хорошо знакомый женский голос:

— Умерла, говоришь? Ну и что? Я тоже умерла! Но это не значит, что меня можно забыть! Не слишком ли много ты о себе возомнил? Не забыл ли ты, кому обязан своим положением?

— Кто это говорит? — испуганно выдохнул Анциферов. — Это хулиганство! Прекратите немедленно!

— Ты всем обязан моему мужу! Если бы не вмешательство Геннадия — тебе не видать нынешнего поста как своих ушей!

— Пре… прекратите! — В голосе чиновника звучал самый настоящий ужас. Он помнил эти слова и этот голос… только в тот раз он не был придушенным — наоборот, он был резким, истеричным, раздраженным… — Кто это? — повторил Анциферов, не надеясь на ответ.

— Ты еще спрашиваешь? — хрипло прокашляла его собеседница. — За что, за что ты меня задушил? Что я тебе сделала?..

Ее голос затих, словно растаял в пространстве, и вместо него в трубке зазвучал оперный тенор:

— Не счесть алмазов в каменных пещерах, не счесть жемчужин в море полуденном…

Анциферов швырнул трубку, переключил переговорник на секретаршу, заорал:

— С кем вы меня соединили?

Алина Леонардовна, не привыкшая к такому обращению, на мгновение опешила, но быстро взяла себя в руки и тоном оскорбленного достоинства проговорила:

— Я же сказала вам — с комитетом по внешним связям…

— Звонок был по внутренней линии? — уточнил Анциферов, стараясь сдержаться.