– Пока – ничего, – помедлив, произнес он. – Но, возможно, в будущем я обращусь к тебе с просьбой. Обещай, что выполнишь ее.

– Я постараюсь сделать все, что будет в моих силах, господин Ирранкэ, – осторожно ответила я. – Но не стану ничего обещать вам заранее.

Да уж, так вот наобещаешь…

Бабушка не была любительницей сказок, да и некогда ей было мне их рассказывать, однако иногда она выкраивала минутку для какой‑нибудь волшебной истории. Я уже плохо помнила, о чем в них говорилось: наверно, о прекрасных принцессах и отважных рыцарях, огнедышащих драконах и прочих дивных существах… Вот об этих дивных существах я и подумала: бабушка всегда особенно упирала на то, как глупо поступает человек, безоглядно доверяя какому‑нибудь волшебному созданию, явившемуся из ниоткуда и предложившему помощь почти что даром. Подумаешь, какое‑то обещание, которое, может, и вовсе не придется выполнять! А помощь – вот она, бери да пользуйся! Только ничем хорошим этакие сделки не заканчивались: даже если история заканчивалась, как ей и полагается, свадьбой и пиром на весь мир, никак не получалось забыть, что волшебный помощник все еще где‑то рядом… И уж он‑то никогда не забудет уговора, хоть сто лет прождет, а получит то, что так беспечно пообещал ему герой!

– О чем ты задумалась? – спросил алий, пристально взглянув на меня.

– Об опасности, – ответила я. – Простите, господин, но я повторю: я ничего не стану вам обещать. В конце концов, может выйти так, что, вернувшись сюда, вы уже не застанете меня в живых, как это вышло с бабушкой, и какой тогда будет прок от обещанного? Ну а в ином случае, как я уже сказала, я постараюсь сделать, что сумею.

– Понимаю, – произнес он после паузы. – Вижу, ты и впрямь удалась в Берту, и это хорошо. Ну что ж… В таком случае – до встречи.

– Доброй ночи, господин Ирранкэ, – сказала я и направилась было к лестнице, осторожно придерживаясь рукой за стену, но алий остановил:

– Не торопись.

«Да что тебе еще от меня нужно?» – мысленно вскричала я и вздрогнула, когда он крепко взял меня за локоть и сказал негромко:

– Упадешь, чего доброго. Я забыл, что вы не видите в темноте, а лестница и впрямь, того и гляди, рухнет.

– Не стоит беспокойства, господин, – выговорила я, но он, конечно, слушать меня не стал, и как я оказалась внизу, и по сию пору не могу вспомнить.

– А теперь… – он повернулся ко мне, – закрой глаза.

– Что…

– Закрой.

Я повиновалась и почувствовала невесомое прикосновение – это алий провел кончиками пальцев по моему лбу, векам, едва заметно притронулся к губам.

– Вот теперь можешь идти, – кивнул он, неожиданно теряя ко мне всякий интерес.

Я повиновалась и признаюсь, еле добралась до своей комнаты, так меня клонило в сон! Не проспать бы…

Утром, однако, я встала раньше обычного с таким чувством, будто проспала от заката до восхода, а не бродила полночи невесть где… Неужто алий что‑то начаровал? Поговаривали, они это умеют…

Как бы там ни было, больше господин Ирранкэ ко мне не обращался, и я была этому очень рада. Ходили слухи, будто он все‑таки утешил баронессу Илену – она достаточно быстро оправилась от недомогания, узнав, что алии задерживаются в наших краях. Впрочем, все ее истории следовало делить на дюжину, по меньшей мере, да и Трикки уверяла, что Ирранкэ красавицу и на порог не пустил. Вернее даже, не он сам, а тот его слуга, который вроде бы с интересом поглядывал на саму Трикки.