– А потом мы узнали, что прошло четыре дня, – закончил рассказ Олаф. – Четыре дня мы блуждали по лабиринтам без воды и пищи! От меня одна борода осталась. Я так похудел, что даже тени не отбрасывал. А о Гаолоне и не говорю: любой призрак по сравнению с ним выглядел упитанным богатырём. Но мы выжили, не погибли...

– Не судьба нам погибнуть, – улыбнулся Гаолон. – Знаешь, это как в истории про бродягу, который сорвался с вершины самой высокой горы и полетел в глубокую пропасть, но не разбился. А почему?

– Почему? – заинтересовался Олаф.

– Потому что не судьба! – авторитетно заявил карлик.

Олаф задумчиво поскреб бороду и поинтересовался, судьба им или не судьба погибнуть в Мёртвом море. Гаолон обозвал кормчего олухом и стал ему втолковывать, что простые смертные не могут предвидеть будущее. В этом и заключается великая радость и загадка жизни, что мы не знаем час своей смерти.

– А волшебники? – упорствовал Олаф. – Теперь-то я вспоминаю, как уверенно посылал нас в опасное плавание белый маг Куиран. Уже тогда он знал, что мы отыщем парнишку!

– Волшебники – это совсем другое дело, – возразил карлик. – Они уже не люди, вернее, не совсем люди. Занятия магией изменяют их тело. Помнишь, как наш хозяин порезал себе палец, когда возился с ржавым замком?

– Ну?

– Ты заметил, что у Куирана кровь не красная, как у людей, а оранжевая? Порез затянулся за несколько минут. Вот тебе и волшебники! Но ты прав: некоторые из них заглядывают в будущее. Только это отнимает уйму сил и не приносит ровным счётом никакой радости. Скажи, ты когда-нибудь видел жизнерадостного волшебника?

– Нужно подумать, – наморщил лоб Олаф.

– Тут и думать нечего, – махнул рукой Гаолон. – Все они выглядят совершенно одинаково, словно братья-близнецы: худые, сгорбленные, дряхлые и, как правило, страдают склерозом. Этот склероз меня нисколько не удивляет. Вполне очевидно, что они хотят поскорее забыть то, что увидели в будущем.

– Хорошенькое же нас ждёт будущее, если волшебники сами так упорно стараются о нём не думать, – пробормотал Олаф. – По этому поводу нужно выпить немного вина.

– Знаю я твоё немного! Выпей лучше воды.

– Нет, именно вина. Я, может быть, тоже хочу побыстрее забыть о том, что ты нарассказывал...

Олаф выбил пробку из бочонка и нацедил полную кружку вина.

– Что это за дрянь?

Жидкость в кружке вскипела розовой пеной, багровыми ручейками потекла по стенкам и попала Олафу на руку. Над палубой распространился запах гнили. Стеклянный шар на посохе Гаолона вдруг вспыхнул и замерцал всполохами оранжевого пламени.

– Опасность! – закричал карлик. – Нам угрожает опасность! К оружию!

Глиняная кружка выпала из рук кормчего и разбилась на мелкие осколки. Рыжебородый великан выбежал с мечом в руке на корму, Гаолон занял пост на баке, а Алладин остался стоять посреди корабля. В одной руке он сжимал лук, подаренный Оаху, в другой – длинный отточенный кинжал, старый дамасский клинок, который он купил перед отплытием у соседа – оружейника Джашида.

Нащупав кинжал, юноша почувствовал, что в его жилах снова закипает кровь и ему нечего бояться опасности. Может, прав был Джашид, когда говорил, что в мире не существует опасности, пока в руке сверкает дамасская сталь, и удача улыбается только сильным и решительным людям.

Сколько юноша ни вглядывался вдаль, всё было тихо и мирно: ни чёрного пиратского флага, ни воинственного рёва скилосонов, ни бушующих валов. Море безмятежно катило свои волны из ниоткуда в никуда, и, казалось, никакая опасность кораблю не угрожает.

На небе не было ни облачка. Яркая бездонная синева, густая над головой и прозрачная над линией горизонта, была пронизана солнечными лучами, покоем и тишиной.