– Не очень удобное жилище она выбрала, – удивленно заметил Дианор. – Впрочем, мой дядя встречался с одним божком, который жил в придорожной канаве...

– Ах, милое дитя, – вздохнула Зеленая колдунья. – Что ты знаешь о богах? Я, наделенная Силой, и то их не понимаю...

– А ты добрая или злая?

– Сила сама по себе не бывает доброй или злой, – ответила Юнгира. – Добрыми или злыми бывают лишь намерения людей. Но смертные чаще всего не могут отличить одно от другого. Такое под силу лишь богам.

Алладин прислушался. Этот странный разговор заинтересовал его.

– Тогда скажи, какие у тебя намерения? – продолжал наседать на колдунью Золотой Дракон.

– А никаких, – ответила Юнгира. – Я исходила множество путей между мирами, но ничего не нашла. Теперь живу в этой долине, как в клетке, не в силах покинуть ее. Заканчивается магический цикл Жизни и начинается другой, в котором магии нет места. Словно невидимые воды затапливают этот мир, и на поверхности остаются лишь небольшие островки, где колдовство еще действует. Таким островком является и эта долина. Стоит мне покинуть ее, и Сила оставит меня. Я позабуду свое искусство и стану обыкновенной смертной, наделенной душой и сердцем, открытым простым человеческим чувствам: счастью, любви, горестям... Они прекрасные, но недолговечные. Иногда мне хочется изменить свое унылое, однообразное существование, оставить свое могущество, мудрость и... одиночество.

– Почему ты этого не сделаешь?

– Потому что ценно лишь то, что выстрадано, – улыбнулась колдунья.

– Сколько лет ты так живешь? – спросил Золотой Дракон.

– Ты задаешь слишком сложные вопросы, малыш. По какому летоисчислению я должна отвечать? Одно время я долго блуждала в иных мирах, а там все другое. Откуда мне знать свой возраст? Даже моя мать этого не помнит...

– Ты бессмертна?

– Понятия не имею.

– Темны твои речи, колдунья, – вздохнул Дианор. – Расскажи хотя бы о других мирах. Мой дядя, помнится, все хотел отыскать туда дорогу.

– Мать рассказывала мне, да и сама я убеждена в том, что боги или Бог в неизреченной мудрости своей сотворили не один мир, полный людского несовершенства и бессмысленной жестокости, а великое множество миров. Давно та же божественная мудрость проложила между мирами крепкие границы, дабы оградить слабых от соблазна.

– Мой дядя говорил то же самое, – задумчиво ответил Дианор, – только ему никто не верил.

– Я рада, что тебе кое-что известно, – заметила колдунья. – Другие ничего не понимают вообще и только пугаются. Миров множество, и это становится понятно, хотя и не сразу, когда сталкиваешься с богами. Впрочем, в этом мире всего один Бог, и с ним очень сложно встретиться.

– Похоже на истину, – кивнул Дианор.

Алладин встал, вошел в пещеру и сел рядом с Юнгирой. Он скептически улыбался, хотя в глубине души верил каждому слову колдуньи. Золотой Дракон тут же разлегся у него на коленях и заурчал от удовольствия.

– Расскажи мне о Солнечном Камне, Юнгира, – попросил Алладин.

– Мне не все известно, – сказала Зеленая колдунья. – Знаю лишь, что он действительно один раз в тысячелетие исполняет любое желание владельца и волшебный миг, когда Камень оживет, вот-вот наступит. Но чтобы завладеть Солнечным Камнем, нужно научиться отказывать себе в самом желанном.

– Не понимаю, – пожал плечами Алладин.

– Предположим, у тебя есть заветная цель: богатство, любовь девушки, слава, власть... Так?

– Так, – согласился юноша.

– Ты стремишься к своей цели, преодолеваешь все преграды, ломаешь любое сопротивление, в том числе и самого себя.