Консулы возрадовались.

– И вот ещё что. Раз уж вы затеяли такое дело, то выполняйте его во всю силу: постройте хорошего большого коня, чтобы он вместил весь легион сразу. Все вместе и въедете в Багдад на колёсах, чтоб никто не потерялся.

Консулы пришли в восторг.

– Гениально! – сказал Рем.

– Божественно! – попытался переплюнуть его Ромул.

– Сверхъестественная мудрость и дальновидность величайшего из воителей вселенной, – заявил Рем, чтобы ничего из лести не оставить брату.

Тот и впрямь не нашёлся, что добавить. Марс подождал немного и, ничего больше не услышав, сказал:

– Я хочу увидеть вас через две недели выходящими из северных ворот Рима!

Вокруг Багдада, несмотря на поздний вечер, тысячи людей трудились, приводя в порядок разорённые поля, дороги и селения. Хорошо хоть, что сотворённые волшебством стены джинн сам и убрал с глаз долой за одну ночь. Сначала чёрные смерчи, потом ужасный циклоп, потом невероятные сторукие чудовища... Всё было разорено и запущено, всё требовало трудолюбивых рук. И люди старались наверстать упущенное, и мечтали только о том, чтобы на город не свалилась новая напасть.

Алладин с джинном сидели на самой высокой городской башне, глядя на проступающие на небе звёзды и поднимающуюся над горизонтом полную луну. Рядом среди зубцов башни Абу играл в прятки с Яго. Жасмин наигрывала на лютне.

– Как ты думаешь, что нового нам готовят эти самые боги Олимпийцы? Что они припасли нам вдобавок к первенцам Земли? – Алладин перевернулся на спину и лёг на Коврик, который удобно изогнулся под ним.

– Я думаю, – отвечал джинн, – что в эту войну замешаны очень важные силы, что мы оказались в центре какой-то опасной игры. Гекатонхейры не выходили на поверхность уже тысячи лет...

– Я разговаривал с Мозенратом, и он кое-что рассказал мне, – Алладин передал другу их разговор.

– Так вот оно что, – проговорил джинн. – Тысяча лет и чужие боги. Мне не приходилось встречаться с ними. Мозенрат прав, разгадку надо искать у них, иначе мы, как слепые котята, будем ожидать, с какой стороны нас схватят за шиворот.

– Отправимся туда, джинн?

– Поехали, – Голубой джинн весело вскочил на велосипед и проехался по краю на заднем колесе.

Абу и Жасмин захлопали в ладоши, они не слышали, о чём говорят друзья.

– Но как мы найдем туда путь? – спросил Алладин. – Спросим у Мозенрата?

– Нас приведёт туда вот эта вещица, – джинн что-то достал из-за пазухи.

– Что это? – Алладин крутил в руках маленький непонятный предмет – изогнутые дужки, между которыми были натянуты струны.

– Арфа Эола.

– Эола? Того маленького бога, которого мы поймали? Ты отнял у него эту арфу?

– Да. Такие штуки – только побольше – устанавливают в его мире на коньке крыши, чтобы Эол, пролетая, перебирал струями ветра тонкие струны.

– Очень поэтично, – сказал Алладин. – Но здесь он вёл себя гораздо хуже. А как эта штучка поможет нам найти их страну?

Джинн заложил крутой вираж на своём велосипеде, у которого уже появились крылья, причём этот трюк он выполнял уже за краем крыши:

– Мы полетим в небе, войдём в ворота между мирами, а там эта вещица сама потянет нас к своему хозяину. Я только помогу ей, прибавлю сил. Да и кувшины с ветрами будут стремиться в свой родной мир, – джинн погремел за пазухой восьмью кувшинами, в которых были заточены ветры.

– Тогда – летим? – вскочил на ноги принц.

– Вперёд! – вздыбил велосипед джинн.

Жасмин, которая только теперь поняла, что друзья затевают какое-то новое путешествие, бросилась к любимому и припала к его груди:

– На этот раз возьми меня с собой!

– Ты даже не спрашиваешь, куда мы летим, любимая?

– Какая мне разница? Я хочу быть с тобой.