|
Это было блестящее зрелище! Когда офицер читал вслух новый закон, по знаку, поданному королевами, громко звучали трубы, и королевская стража отдавала салют, звеня копьями по полу. Вся процедура тянулась долго, наконец, окончилась. Последний закон гласил «некоторые знатные чужестранцы» и т.д. и жаловал их чинами «сановников» страны, вместе с военными почестями и огромными правами и преимуществами, дарованными нам королевами. Когда этот закон был прочитан, снова загремели трубы, копья зазвенели о мраморный пол, и я видел, что некоторые сановники отвернулись и начали шептаться, а Наста стиснул зубы. Им, очевидно, не нравились милости, оказанные нам, которые, собственно говоря, сыпались на нас неожиданно и были не совсем естественны. После короткой паузы Наста выступил вперед и смиренно, хотя глаза его вовсе не выражали смирения, просил руки королевы Нилепты. Нилепта повернулась к нему, несколько побледнев, грациозно поклонилась и только что хотела ответить ему, как великий жрец Эгон выступил вперед и красноречиво указал на массу выгод, связанных с этим предполагаемым браком. Этот брак укрепит королевство, – говорил Эгон, – потому что владения Насты, в которых он был настоящим королем, по отношению к Цу венди, представляли собой то же, что Шотландия по отношению к Англии. Как приятно исполнить желание горцев, быть популярной королевой среди солдат, так как Наста был заслуженным генералом! Как прочно утвердится династия на троне и призовет на себя благословение солнца в лице его смиренного служителя Эгона! Некоторые яз аргументов жреца были, несомненно, справедливы, и с точки зрения политики многое говорило за этот брак. Но, к несчастью, трудно вести политическую игру с молодыми и красивыми королевами, даже если они и были только хорошенькими костяными шахматами в руках жрецов! Лицо Нилепты, пока Эгон говорил свою речь, было достойно изучения. Она улыбалась, но под этой улыбкой чувствовалась каменная холодность, и глаза ее горели зловещим огоньком. Наконец, он замолчал, Нилепта приготовилась отвечать, как вдруг Зорайя наклонилась к ней и достаточно громко сказала ей: – Подумай хорошенько, сестра, прежде чем ответить; мне кажется, прочность нашего трона зависит от твоих слов! Нилепта молчала. Зорайя пожала плечами и, улыбаясь, откинулась назад. – Поистине, большая честь выпала на мою долю, – произнесла Нилепта, – мне не только предлагают замужество, но Эгон был так добр, что обещал благословение солнца на мой брак! Может быть, в другое время я и согласилась бы… Наста, благодарю тебя! Я буду помнить о твоих словах, но теперь я не помышляю о замужестве, как о кубке с вином, вкус которого никто не знает, пока не испробует. Еще раз благодарю тебя. Наста! Она сделала движение, словно хотела встать. Лицо Наста побледнело от ярости, так как он понял, что слова королевы были окончательным отказом. – Благодарю тебя, королева, за твои милостивые слова! – произнес он, с трудом сдерживаясь. – Мое сердце будет свято хранить их! Теперь я обращаюсь с другой просьбой, – позволь мне оставить королевство и отправиться к себе, в мою бедную страну, на север, до тех пор, пока королева не скажет мне – да или нет! Может быть, – прибавил он с насмешкой, – королеве угодно будет навестить меня и привести с собой этих иностранцев! – он кивнул на нас. – Правда, наша страна бедна и груба, но наши горцы – отважная раса! Тридцать тысяч людей, вооруженных мечами, явятся привествовать королеву! Эти вызывающие слова Насты были встречены полным молчанием. Нилепта вспыхнула. – О, я наверное приеду, Наста, и со мной иностранные лорды! – гордо ответила она. – И для каждого из твоих горцев, которые зовут тебя князем, я – законная королева! Тогда увидим, кто из нас сильнее! Пока прощай! Зазвучали трубы. Королевы встали, и собрание разошлось в смущении. |
