Но, в отличие от остальных членов своей команды, которую Куролепов подбирал лично, разума он при этом не терял и не мечтал, как этот сопливый идиот Юрка Береза, о захвате криминальной власти в благословенной столице: собственная шкура ему была дороже. Прямо скажем, настолько дорога, что свое будущее Иван Куролепов продумал до мелочей. Появление в Москве молодой и безбашенной ОПГ Пискунова насторожило Ивана — так же как и остальных авторитетов. Но лишь одного-единственного из всех заставило ускорить обеспечение собственного будущего.

Если бы Юрий Валерьевич Березин надумал удостоить своим посещением квартиру начальника охраны, он был бы поражен видом этого убогого жилища. Однокомнатную хрущевку на южной окраине столицы, панельные стены которой даже не удосужились оклеить новыми обоями, после того как оттуда были вышвырнуты на улицу прежние хозяева-алкаши, «украшала» всего лишь хлипкая раскладушка с несвежей, никогда не застилавшейся постелью и два расшатанных стула. Не лучше выглядела и кухня с загаженной плитой, на которой никогда ничего не готовили, кривоногим столиком кустарного производства и несколькими табуретами.

Хозяин с глубоким презрением относился к представительницам прекрасного пола, предпочитая продажную любовь любым другим вариантам, и пресловутой «женской руки» в его норе даже близко не бывало. У Куролепова имелись совсем другие интересы.

Прямо с аэродрома, не дав себе труда распрощаться с летчиками, Иван, поймав машину, рванул домой. Еще в самолете он тщательно обдумал сложившуюся ситуацию, и она ему крепко не понравилась, а своей интуиции Куролепов привык доверять без каких бы то ни было сомнений. Его шкура, натренированная в военных перипетиях, ощущала опасность раньше, чем невидимый враг взводил курок. В данный момент Куролепову было решительно наплевать, от кого именно исходит опасность: от пискуновцев, от ментов или, чего доброго, от самого генерала. Главное — он ее чуял. А следовательно, необходимость позаботиться о себе налицо.

Отперев металлическую дверь своей хрущевки — единственное новшество и единственная трата, которую он позволил себе, въехав сюда, — Куролепов сразу прошел на кухню, выдвинул ящик стола, в котором обычно хозяйки хранят ложки-вилки, и достал расписание авиарейсов всех аэродромов столицы, которое им систематически и прилежно обновлялось. Изучив то, что его интересовало, Куролепов поглядел на часы и придвинул к себе неопределенного цвета дисковый телефонный аппарат, трубка которого была перемотана грязной изолентой.

До справочной он, как ни странно, дозвонился быстро, так же быстро узнал все, что ему было нужно. После этого начальник березинского «спецназа» торопливо прошел в ванную и, достав спрятанную под ней отвертку, ловко свинтил вентиляционную решетку. Тайник был незатейливый, но и предположить наличие хоть какого-нибудь тайника в этой развалюхе никакой вор, если б таковой объявился, был не в состоянии. Аккуратный сверточек, замотанный в пластиковый пакет, содержал в себе помимо не слишком толстой пачки долларов и чуть более толстой — пятисотрублевых купюр — зарубежный и российский паспорта на имя Ивана Григорьевича Полянова и несколько банковских карточек, испещренных латынью.