– Замечательно, – Виола погладила дочь по голове, потом обратила ее внимание на большую темную птицу, парящую над заливом. – Знаешь, как она называется?

– Нет, мама.

– Это поморник. Очень необычный экземпляр. Найди его в своем справочнике.

Ди послушно нажала на кнопку – на экране начали сменяться картинки, изображавшие разные породы птиц…

И вдруг все повторилось!

Лицо Ди словно оледенело – тонкий силовой металуч вновь попытался проникнуть в ее сознание. До сих пор все попытки были очень деликатны, она едва ощущала чужую злую волю, теперь же кто-то пытался силой прорваться в ее мысли. От настойчивого неприятного ощупывания ее даже передернуло. Только бы мама не заметила.

– Ты нашла эту птицу? – спросила Виола. – Давай помогу.

– Нет… нет, я сама. Не могу разобрать – то ли серый алан, то ли какая-то другая порода. Ты забыла, мама, я же не владею дальновидением.

Луч начал еще настойчивей пробиваться в сознание.

О, ангел мой!.. Укрепи мою защиту…

Дядя Роби достал бинокль, протянул племяннице.

– Ну-ка, возьми эту штуку.

Ди торопливо начала подстраивать окуляры, тем временем на экране справочника появилось изображение птицы, под которым было написано: «Поморник».

– Видишь, очень похоже, – обрадовалась Виола. – Может, ты поешь?

Ленч для семейства Макдональдов был приготовлен и упакован в отеле. В большой картонной коробке лежали сандвичи с местным сыром и тонкими ломтиками мяса, помазанного горчицей. Здесь же были пучки сельдерея, морковь и твердые крупные яблоки из Новой Зеландии, а также имбирный хлеб. Дети пили молоко, а взрослые свежезаваренный чай из термоса. Когда с едой было покончено, они достали из машины уже подготовленные рюкзаки, затем Гран Маша набрала команду на приборном дисплее автомобиля и включила автопилот.

Теперь их ждала прогулка по побережью, в конце маршрута они вновь сядут в этот автомобиль – тот должен самостоятельно добраться до заранее согласованного места ожидания.

Тетя Ровен спросила Гран Машу:

– Может, заглянем на бывшую ферму Макгрегоров, когда придем в Санейгмор?

Гран Маша отрицательно покачала головой.

– Я уже справлялась сегодня утром в отеле. Ферма в чьем-то частном владении и закрыта для посещения туристами. Мы можем полюбоваться ею с прибрежных утесов, потом с дороги, из окна автомобиля. – Она застегнула пряжку уже закинутого за плечи рюкзака и объявила: – Ну, потопали…

Никто из взрослых не обратил внимания, что Ди почти ничего не съела. Она тихо надела свой рюкзачок и двинулась вместе со взрослыми. Все тот же мысленный буравчик настойчиво сверлил ей мозги.

Позже Ди не могла вспомнить ничего существенного, что бы привлекло ее внимание в первый – или около того – час их перехода. Никакие красоты, никакие птицы, причудливые скалы, ни разговоры взрослых не отложились в ее памяти – все это время она упорно боролась с врагом, и где-то на исходе шестого десятка минут ее прожгла мысль – враг ничего не может с ней поделать. Ничего! Ее голубое защитное облачко, высвободившееся из запертого ящика, окутало ее таким плотным покрывалом, что недруг – кто еще мог так безжалостно пытаться проникнуть в ее мысли! – оказался бессилен. Более того, он отступил. Сдался! Проиграл!.. Это было чудесное ощущение – радость победы охватила ее, она даже поделилась с Кеном.

– Мне только пять лет, – с гордостью заявила она брату, – но я очень сильная…

– Тогда понеси мой рюкзак, – потребовал Кен.