Вместо того чтобы поздравить дочку с возвращением, она воскликнула:

— Приятного аппетита, стрекозы! — И с силой толкнула Лейлу прямо к громадной хрустальной клетке, стоящей на балконе.

Клетка была окружена мириадами стрекоз, посередине они формировали плотный кокон. Дама в фиолетовых перчатках внезапно начала меняться: рук у неё стало четыре, голова раздвоилась, в стороны отплыли две длинные белые шеи, которые стряхнули с плеч одежду и освободились от бархатных перчаток, помогая друг другу клювами.

— Мама! — в ужасе вскричала девочка, но дамы в фиолетовом больше не было.

Вместо неё появились мистер Фланнаган и мадам Прин.

Белоснежная колдунья превратила их в женщину, похожую на Грейс. Это было всего лишь колдовство, а настоящая Грейс по-прежнему томилась в хрустальной клетке, от которой Лейлу отделял буквально один шаг.

Мама не могла пошевелиться, но, должно быть, слышала её, потому что когда Лейла посмотрела в центр кокона, то увидела, что её сердце на мгновение встрепенулось и осветило нити, которыми она была опутана. Энергия этого сердцебиения протекла прямо в хоботки насекомых, их тут же стало вдвое больше, и вот уже новорождённые стрекозы принялись жадно высасывать жизнь из мятежной ведьмы.

— Впечатляет, не правда ли? — прокомментировала напыщенная мадам Прин. — Всё это — дело благородных рук нашей Повелительницы, которая досконально изучила вопрос обмена потоками энергии между волшебными существами.

Но Лейле некогда было восхищаться достижениями Белоснежной колдуньи. Стрекозы набросились на неё сверху, чтобы тоже поместить в кокон, в точности как они сделали это с её мамой. Надо защищаться! Она огляделась вокруг в поисках чего-нибудь, чем можно было бы сражаться с гнусными насекомыми, и увидела свою летательную метлу. Отлично.

— В атаку, Страбилия! — бешено взвыла она, вытягивая руки.

Страбилия с готовностью поднялась, молнией подлетела к ней и заняла боевую позицию в её руке. Лейла схватила древко, точно меч непобедимого самурая, и ей удалось отбить первую атаку насекомых. Лебеди выскочили вперёд и принялись ей всячески мешать.

У Лейлы было большое желание свернуть шеи этой пернатой парочке, которая обманула её и оставила без бабушки. Где-то она сейчас, бедняжка… Все её сёстры поодиночке в разных частях Ледяного замка выпутывались из ловушек Белоснежной колдуньи, а она… осталась одна-одинёшенька! И в этом были виноваты два проклятых лебедя!

Она почувствовала, как кровь ударила ей в голову. Внутри бушевала такая ярость, что она легко придушила бы обоих лебедей, а потом сломала клетку, раздавила всех жужжалок, разорвала отвратительный кокон и обняла бы в конце концов свою маму, на этот раз уж точно настоящую.

— А ну кыш отсюда! — воинственно крикнула она.

Мистер Фланнаган не сражался врукопашную с незапамятных времен, да и силы у него были уже не те, так что он молча ретировался, не заставляя просить себя дважды.

— Скоро Белоснежная колдунья будет здесь, и твоё желание поиграть в войнушку как рукой снимет, малявка! — прошипела мадам.

— Захлопни клюв, курица! — отрезала Лейла и огрела мадам метлой по голове.

Мадам отшатнулась, но прежде, чем плюхнуться на пол, она заметила жестяную звёздочку, которую Флориан повесил на ручку Страбилии.

— «Ты больше не одинока», — прочитала мадам, расшифровывая руны, которые она, кстати говоря, знала в совершенстве.

Эти слова достигли ушей Лейлы, точно дуновение летнего ветерка посреди лютой зимы.

Не миновали они и стрекоз: жаркая волна согрела их крылья, и те принялись таять, стекая каплями воды.

Слова, которые Флориан написал на звёздочке, произвели удивительный эффект: происходило что-то чудесное.