|
И именно это знание застилало мозг Конана беспросветной пеленой сводящего с ума ужаса. Не в силах оторвать взгляда от чужеродного создания, не в силах пошевелиться и даже закричать, он чувствовал, что сердце его вот-вот лопнет, что сознание медленно покидает его, уступая место кроваво-красному безумию, что мышцы свело судорогой, превратившей их в туго натянутые канаты…
Гигантское Нечто все поднималось и поднималось. По его бесформенной туше сновали тысячи, миллионы крошечных существ, описать которые человеческий язык не в состоянии,— то ли они являлись частью этой твари из самого Ада, то ли были всего лишь насекомыми, паразитирующими на теле демона. Даргорд застыл в благоговейной позе, воздев руки к небу. Он напоминал зловещего ворона, приготовившегося к нападению. «Конан! Не смотри туда! Не смотри на него!» — вдруг ворвался в его мозг уже знакомый призрачный голос. Был он столь громким, что Конан невольно зажмурился. И сразу почувствовал облегчение… Однако он знал, что веки его вот-вот снова откроются – дабы он вновь обратил свои взор на потусторонний кошмар, подобно тому, как человека тянет прыгнуть в пропасть… «Конан! Быстрее! Времени не остается!» — Что… я могу… сделать? — прохрипел он. «Урна, Конан! Сосуд у твоих ног! Разбей его!» — Как?! «Разбей его, Конан… Разбей…» Помутившийся рассудок, близость лютой смерти, полная беспомощность… Багряная пелена застлала его глаза. И Конан исчез. Вместо него появился зверь — бешеный, неуправляемый, рожденный, чтобы убивать и разрушать… Издав вопль, Конан рванул кольцо, сковывавшее его левую ногу. Еще и еще раз… Чувствуя, что еще немного, и нога его будет сломана, не выдержав противодействия бездушного металла, киммериец дернул опять — и кольцо с хрустом вылетело из стены. Конан что есть силы пнул стоящую у его ног урну, посылая ее в зев разверзнутой бездонной ямы. Сосуд, вращаясь, взлетел над пропастью, на секунду завис в воздухе… …и взорвался тысячью осколков. Крутящимся вихрем из него вырвалось облако ярких огоньков всех мыслимых цветов и оттенков и роем взметнулось к потолку. Это были души, которых Даргорд лишил тел и запер в тесной урне. Колдун заверещал — тоненько, страшно. Отшатнулся, потерял равновесие, упал. Круговерть огоньков, точно услышав его крик, мгновенно превратилась в клин, который молнией рванулся к Даргорду. Защитное марево не выдержало удара и, вспыхнув, погасло. В тот же миг омерзительная тварь из Подземного Мира, словно лишившись невидимой поддержки, рухнула в бездну. Бело-голубой свет исчез. Теперь зал был освещен лишь колеблющимся светом факелов и мерцанием потерянных душ. Разноцветный вихрь окружил Конана, и мозг его вновь наполнился хором голосов: «Спасибо, Конан… Ты спас нас, Конан… Мы поможем тебе, Конан…» Вспышка света — и железные оковы на руках, ногах и шее Конана рассыпались в пыль. Он был свободен. Ярость все еще переполняла его. Не осознавая, что все уже закончилось, что чудо спасло его, киммериец могучим прыжком оказался на другой стороне колодца и рывком поставил старуху на ноги. Та оказалась на удивление легкой — почти невесомой, и Конан без труда поднял ее в воздух. — Ты говорил, что тебе нужно мое тело? — прохрипел он.— Ты говорил, что лишишь меня разума и души?.. — Погоди, Конан! — в ужасе закричал Даргорд.— Я… Я могу сделать тебя богатым… Я знаю, как достичь волшебной страны Гиль-Дорад… Мы сможем завоевать ее! Вместе!.. — Гиль-Дорад не существует,— тихо сказал Конан и швырнул старое тело Даргорда в бездонный колодец. Вопль колдуна еще долго доносился из ямы. |
