Дерево дрожало от боли, судорога пробежала по стволу от корней до вершины и кончиков ветвей. Похоже, сильные удары жезла не причиняли ему наслаждения.

Внезапно ствол увернулся, дерево неописуемо изогнулось и вытянуло один за другим свои корни. Они вылезали из мягкой сырой земли с хлюпающим звуком. Когда освободился последний корень, дерево заскользило прочь от амалрика. Его движения были странны и почти незаметны для глаза.

Корни, походившие на белых червей, сворачивались кольцами и, разгибаясь, двигали дерево вперед мелкими скользящими шагами.

Амалрик закусил губу и последовал за убегающим деревом, продолжая бить его изо всех сил. Он видел, что удары жезла повредили и напугали дерево, но, увы, не нанесли серьезных повреждений.

Извивающийся мешок листвы, в котором был запеленут колдун, снова поднялся к мокрым дрожащим "губам".

Амалрик рассвирепел окончательно. Жезл стал липким от бесцветного сока и Амалрик закинул его за спину, заткнув за специальный кушак, а сам, расправив плечи, подпрыгнул, обхватил ствол шагающего дерева-хищника и начал карабкаться туда, где висел Убенидус.

Всего в нескольких дюймах от нетерпеливого влажного рта.

Когда Амалрик добрался до узла, он сильнее сжал ствол ногами и вытянувшись вверх обеими руками принялся разрывать мешок. Ветви казались резиновыми и гибкими, как змеи, они были волокнистыми и очень прочными, скользили в пальцах, и он никак не мог вырвать мага из их хватки. А другие ветви и листья хлестали по нему, пытаясь сбросить вниз. По плечам и спине шлепали жесткие листья, нанося колющие удары. Амалрик не обращал на это внимания, сосредоточившись только на листьях, связывающих Убенидуса. Отлепив кончиками пальцев край одного листа, он с силой потянул. Жесткий лист порвался, показалась часть одежды мага. Амалрик ухватил другой лист и начал его отрывать. Маг резким движением освободил левую руку, а Амалрик одним рывком сумел открыть большую часть тела Убенидуса.

Другие ветви продолжали хлестать и шлепать, напоминая бешеных змей. Они наносили мелкие порезы, листья пилили своими зазубренными краями, стараясь повредить ему достаточно сильно, чтобы он оставил попытку освободить сочную закуску хищного растения, попавшуюся в ловушку.

Дубленая кожа Амалрика безболезненно отражала большинство ударов, но все-таки на его лице и руках появилось множество мелких царапин.

Но все же через некоторое время он порвал все листья, спеленывавшие мага и освободил того.

Убенидус упал на землю, но тут же вскочил и помчался прочь от чудовища. Тяжело дышавший Амалрик неспешно спустился на траву.

Дерево же бежало, пряча свои разорванные листья, теперь на долгое время оно лишилось возможности хватать добычу. Было слышно, кaк шуршали корни, пробираясь через кусты.

Амалрик осмотрел мага. Тот не был ранен, хотя лицо его побагровело, и дышал он с трудом. Его одеяние было перепачкано липким соком листьев, разорванных при его освобождении.

- О, Пат, Понсе и Пазеделах! - с трудом произнес Убенидус, когда его дыхание почти восстановилось. - Давай покинем этот мерзкий оазис, пока нас не съели живьем другие деревья! За всю свою жизнь я не был так напуган и теперь никогда не смогу смотреть без трепета на неоллы и подходить к ним без ножа в руке... Где ты был все это время?! Наверняка ты провел его получше моего! Я был на полпути в желудок этого подлого растения, прежде чем ты начал его колотить. Я определенно не уверен, что ты не специально оставил меня на милость большой неуклюжей пальмы, которая страстно желала обновить меню! Конечно, я знаю, что ты...

Его недовольная речь продолжала размерено и без перерывов течь, но потом он начал запинаться и смолк. Он увидел, что лицо Амалрика помрачнело и проследил направление взгляда человекобога.

- О-о! - только и смог он сказать.

По темным пескам двигался отряд людей одетых в одеяния с капюшонами. Они ехали верхом прямо к ним с максимальной скоростью.