Причиной смерти Джея явились обширные и глубокие ранения холодным оружием, затронувшие практически все жизненно важные органы. Судмедэксперт насчитал 23 проникающих ранения, кроме того, имелось несколько поверхностных рассечений, сделанных явно с целью запугивания [как вариант — причинения страданий без угрозы жизни].

В крови убитого оказался алкоголь, но доза была невелика (примерно соответствовала двум банкам пива) и не имела непосредственного отношения к смерти. Хотя Рейнольдс был ограблен и исчезнувшие вещи и документы так никогда не были найдены, сексуальный садизм как мотив посягательства не требовал доказательств. Состояние заднего прохода и повреждения перианальной области указывали на анальный половой акт либо имитирующие его манипуляции. Последующие исследования показали, что следов спермы ни на трупе, ни в его полостях нет.

Уже первые опросы родственников и знакомых убитого позволили детективам сделать вывод о гомосексуальности Рейнольдса. Тот не делал из своих наклонностей особой тайны, и его хорошо знали в соответствующих кругах. Жена Джея относилась к его бисексуальности спокойно, заявив во время допроса, что у них существовала договорённость о полной сексуальной толерантности.

В целом картина произошедшего очень напоминала те преступления, что считались правоохранительными органами делом рук «Убийцы с хайвея». После того, как детективы полиции Лексингтона обсудили детали с коллегами из Индианаполиса и полиции штата Индиана, всякие сомнения в этом отпали. Но признание этого автоматически означало расширение преступником своего «ареала» и распространение своей активности на большей территории. От Чикаго, в котором были похищены первые жертвы, до Лексингтона более 500 км! Получалось, что преступник в поисках жертв прямо-таки метался по дорогам…

То обстоятельство, что «Убийца с хайвея» решил выйти за пределы зоны своей прежней активности, также давало некоторую пищу для размышлений. В городах Иллинойса и Индианы гомосексуалисты уже были напуганы и стали очень осторожны — это означало, что потенциальные жертвы не шли на контакт, а если и шли, то предпринимали разнообразные меры предосторожности. Преступник явно почувствовал, как изменилась обстановка вокруг, и потому решил совершить преступление там, где его никто не ждал. Кроме того, расширение области активного поиска жертв однозначно свидетельствовало о некоторых изменениях поведенческой модели самого преступника. То, что преступник убил в том районе, где не делал этого ранее, означало, что к весне 1983 г. он набрался опыта, стал действовать смелее, более дерзко и решительно. Теперь он больше времени проводил в дороге в поисках подходящих для нападения ситуаций и дольше, чем ранее, мучил жертву.

То, что «Убийца с хайвея» так отдалился от Чикаго, вызвало к жизни версию о его связи с автомобильными грузовыми перевозками. Если он являлся водителем-дальнобойщиком, то сразу многие детали преступлений получали отличное объяснение. Конечно, отследить весь грузопоток из Чикаго на юг и к восточному побережью не представлялось реальным — транспортных компаний в США было слишком много, и их автомобильный парк был слишком велик — но этого и не требовалось. Правоохранители пошли другим путём — стали наводить справки в мотелях, в которых традиционно останавливались дальнобойщики. У людей этой профессии своя субкультура, свой достаточно специфичный жизненный уклад, довольно необычный мир бесконечной дороги, предоставляющий им возможность знать многое из того, что ускользает от внимания обычных людей. Полицейские Индианы, Кентукки и Иллинойса стали аккуратно наводить справки о подозрительных водителях-дальнобойщиках: кто из них был судим? кого можно заподозрить в гомосексуальных наклонностях? кто бывал агрессивен и нападал на мужчин? и тому подобное.