|
Напомним, что это был т.н. «металлический участок» [сами рабочие называли его «металлической комнатой», поскольку там кроили листы латуни, который использовались при креплении к карандашам кусочков ластика]. Войдя в комнату, Барретт сразу обратил внимание на довольно больше тёмное пятно, которое, по-видимому, являлось пятном крови. Кто-то высыпал на это пятно какой-то белый порошок и размазал его веником по полу, из-за чего границы пятна смазались и оно поменяло цвет. Изначально пятно имело диаметр 10—12 см., рядом с ним можно было видеть 6—8 пятен поменьше, которые также были посыпаны чем-то белым и размазаны. Барретт утверждал, что когда он покидал рабочее в 17:30 в пятницу 25 апреля этих пятен на полу не было.
Подойдя к своему станку токарь увидел на L-образной ручке подачи суппорта [подвижная часть токарного станка для крепления резца] налипшие длинные волосы. Он показал их находившейся в этой же комнате работнице предприятия Мелл Стэнфорд (Mell Stanford), после чего отнёс находку полицейским. То, что мужчина столь произвольно обошёлся с уликой, не должно смущать – в те времена никто особенно не ломал голову над сохранностью вещественных доказательств и даже полицейские ничтоже сумняшеся, распускали руки там и тогда, где и когда этого делать не следовало.
Газетная иллюстрация позволяет получить представление о том, где были найдены подозрительные светлые волосы, предположительно вырванные из головы Мэри Фэйхан в момент её падения и удара о рукоять суппорта станка Барретта.
Как нетрудно догадаться, волос на рукояти подачи суппорта вечером в пятницу также не было. По крайней мере на этом настаивал работавший на нём токарь Барретт. Происхождение белого порошка, которым маскировались следы крови на полу, особых вопросов не вызывало, поскольку здесь же на 2-м этаже хранились поташ (potash) и гасколин (haskoline) – эти соединения использовались в гальваническом производстве, расположенном неподалёку [через коридор]. Они представляли собой мелкодисперсные белые порошки, перевозимые в мешках по 50 и 100 фунтов [22,5 и 45 кг.]. Понятно, что исчезновение из открытого мешка небольшой порции – грамм, скажем, 500 или 600 – никто бы из работником гальванического участка никогда бы не заметил. Полицейские вполне разумно предположили, что благодаря Барретту наконец-то найдено место нападения на девочку и вскоре получили тому логичное, хотя и косвенное подтверждение. Дело заключалось в том, что в "металлической комнате" хранились мётла и веники, использовавшиеся рабочими для уборки помещения. Их осмотр показал, что белый порошок, которым некто воспользовался для маскировки пятен крови, этими вениками и мётлами не заметался. То есть человек, маскировавший кровь, принёс веник или метлу из другого места, поработал, а затем унёс… И сделал он это для того, чтобы никто из рабочих в понедельник не обратил внимание на то, что хранящийся в "металлической комнате" инвентарь подозрительно загрязнён. Расчёт на невнимательность рабочих был, в общем-то, оправдан. Помещение «металлического участка» было грязным и плохо освещалось, даже в солнечные дни в помещении необходимо было включать электрическое освещение. Понятно, что если бы с десяток человек на протяжении дня по несколько раз наступили на присыпанные поташем пятна, они оказалось бы быстро затёрты и никто бы никогда не обратил на них внимание. В случае с Барреттом имело место счастливое стечение обстоятельств – тот покидал в пятницу рабочее место в числе последних, а в понедельник пришёл первым – поэтому он сразу же обратил внимание на те следы, которых не существовало ранее. |
