– Из чего составляется пара, как вы думаете, ребята?

– Ну, известно, что двое составляют пару; только иной раз они бывают до того тощи, что выходит из них всего полтора. – Общий взрыв хохота.

– А что такое ты недавно говорил про англичан?

– Ничего особенного. Англичане молодцы, впрочем… я…

– Ну да, что ты про них сказал?

– А то, что они отлично глотают.

– Лучше других людей?

– Никому за ними не угнаться в этом.

– Будто? Что же они лучше всего глотают?

– Оскорбления. – Опять общий хохот.

– Трудно вызвать их на драку, не так ли?

– Нет, не трудно.

– Да неужели?

– Не трудно, а совершенно невозможно. – Снова оглушительное гоготанье.

– Вон этот молодец, кажется, уж совсем бездушный.

– Да он и не может быть другим. Таков уж уродился.

– Как так?

– Будто ты не знаешь тайны его рождения? Его отцом была восковая фигура.

Аллэн направился в ту сторону, где сидели двое отщепенцев, остановился против них и спросил рудокопа:

– Ну, как тебе везет в последнее время насчет друзей?

– Не могу пожаловаться.

– И много ты их приобрел?

– Столько, сколько мне нужно.

– Что ж, это хорошо. Друг иногда становится покровителем. Вот, например, как ты думаешь, что случится, если я сдерну с тебя фуражку и ударю ею по твоей роже?

– Оставьте меня в покое, Аллэн, прошу вас. Ведь я к вам не пристаю?

– Нет, ты, братец, не виляй, а ответь хорошенько на то, о чем тебя спрашивают. Говори, что будет, если я тебя тресну?

Тут за товарища вступился Трэси и хладнокровно заметил:

– Не привязывайтесь к этому малому. Я сам могу вам ответить, что тогда произойдет.

– Вы? Посмотрим! Эй, ребята! Джонни Булль может сказать, что случится, если я сорву шапку вон с того болвана и смажу его по лицу. Это прелюбопытно.

Он исполнил дерзкую угрозу, но прежде чем успел повторить свой нахальный вопрос, последовало возмездие, и буян лежал врастяжку перед собравшейся публикой. Поднялся шум, толкотня.

– Круг! Круг! Обведите круг! – кричали все в один голос. – Джонни Булль хочет показать себя. Вот так будет потеха! Дайте ему случай отличиться.

Тотчас начертили мелом круг на железной обшивке крыши, и Трэси приступил к поединку с такой же готовностью, как если бы его противник был принцем крови, а не простым ремесленником. Внутренне он немного дивился самому себе, так как, несмотря на свой либерализм, все-таки не предвидел, что ему представится случай, подобный сегодняшнему, и его коробило при мысли померяться силами с неотесанным мужланом. В одну минуту все окна и крыши соседних домов были унизаны любопытными.