-  Случилось что?

    -  Ровным счетом ничего, - ответила Вика. - Разве что я пришла. Можно войти?

    Сигизмунд посторонился, пропуская ее в квартиру.

    Вика опять задела ножницы и молоток. Досадливо глянула.

    -  А это у вас так и будет висеть?

    -  А вам что, мешает?

    Раздраженная фраза сорвалась сама собой. Подразумевала также, что коли мешает, то ее, Вику, здесь никто не держит.

    Вика смолчала. Вместо этого вдруг сказала чуть ли не просительно:

    -  Там у Анастасии гулянка. Я ушла. Дай, думаю, пройдусь… Весь дом прокурили, везде пьяные мужики валяются…

    -  Не боязно по ночам одной бродить?

    Вика продемонстрировала Сигизмунду электрошокер. Сигизмунд с любопытством оглядел.

    -  Кобеля размером с моего свалить может, - сказал он наконец, возвращая Вике шокер.

    -  А большего и не требуется, - усмехнулась Вика. - Я, собственно, к вам по делу. Возвращаю!

    Она торжественно вручила ему пакетик, где аккуратно лежали девкин пояс и монетки.

    Увидев свои вещи, Сигизмунд сразу подобрел. Для Вики это, конечно, не прошло незамеченным.

    -  Вы что, думали - я с этим барахлишком в бега ударюсь? Перейду финскую границу по льду, как вождь мирового пролетариата?

    -  Да ладно вам смеяться. Хотите чаю?

    Войдя на кухню, Вика мгновенно зыркнула глазами по двум грязным чашкам. На одной остался след помады. Но ничего не сказала. Уселась непринужденно и изящно. Университетская выправка. Только не наша - наши университетские дамы мешковаты - а ихняя.

    Пока Сигизмунд прибирал грязную посуду и выставлял новую (вечер у него такой, что ли, с бабами чаи гонять?), Вика перешла к делу.

    -  Монеткам от силы лет пять. Штаты или Израиль. Скорее всего - Израиль. Сувениры. Сейчас там научились хорошие сувениры делать. Полюбуйтесь.

    Она вытащила из сумочки и предъявила ему еще одну монетку.

    -  Где нашли сие археологическое диво? Угадайте! - И сама же ответила: - На Венис-Бич, Калифорния, какой-то лоточник продавал…

    -  Что, старинная?

    -  Сувенир, говорят же вам. А пряжка на поясе - работа местных умельцев. Довольно топорная, кстати. Может, кинореквизит какой-нибудь. Медь совершенно новая.

    -  Так, так. А что, это все имеет какое-то значение?

    -  Никакого. - Вика положила локти на стол, слегка подалась вперед. - Поймите меня правильно, Сигизмунд. Я глубоко уважаю ваши чувства к этой девушке. Вам, наверное, неприятно слышать, что у нее налицо явные психические отклонения. В принципе, ничего ужасного в этом нет, на Западе, если вы знаете, людей с подобными отклонениями, если они не агрессивны, не исключают из общества, более того - их принято называть «людьми с альтернативными умственными способностями»…

    Чем дольше она говорила, чем больше сыпала психологическими и прочими терминами, тем явственнее звучал в ее речи акцент. Обычное явление у человека, долго жившего за границей. Особенно когда разговор переходит на темы, далекие от бытовых реалий. Например, об «альтернативных способностях», мать их всех ети…

    Сигизмунд слушал и медленно накалялся. Его выводило из себя все: ее успокаивающий, задушевный тон, тщательно отработанное сочувствие, непривычная терминология, акцент этот неприятный, немного высокомерный - похожий на прибалтийский, что ли… Ух, холеная… И все-то у нее выверено, все логично…

    Еле сдерживая ярость, Сигизмунд перебил:

    -  И что ж прикажете? По дуркам шарить? Шарил уже…

    Как донести до этой холеной, логичной, насквозь западной девицы то, что для него, Сигизмунда, очевидно? Он был убежден в том, что Лантхильда НЕ СУМАСШЕДШАЯ.