-  Ну и заткнись, - оборвала Аська.

    -  Где ты была? - угрюмо спросил Сигизмунд.

    -  Слушай, Морж, сделай мне чаю, - попросила вдруг Аська.

    Войдя на кухню, Аська остолбенела. Перевела взгляд на Сигизмунда. Сказала неуверенно:

    -  Что-то я такого не припомню… Неужто мы так гудели?

    -  Это я, - сказал Сигизмунд, чувствуя непонятную гордость.

    Аська поглядела на него с восхищением.

    -  Ну ты, Морж, бля, даешь! Чего ты так взъярился-то? Виктория не давала, а ты, значит, на кухню - и сублимировать, сублимировать?

    Она прошлась по кухне, хрустя осколками.

    -  Чашка-то хоть одна цела?

    Чашек нашлось целых три. Две из них Аська сполоснула. Сигизмунд поставил чайник.

    -  Там еще водка осталась, - сказал он.

    Аська безошибочно определила бутылку, влила в себя остатки, поежилась.

    -  Уже не лезет.

    -  Где ты была-то? - в десятый раз спросил Сигизмунд. - Сестрица твоя чуть с ума не сошла.

    -  А ты, значит, сразу навострил свою моржовую кость и утешать ее прибежал. Шустрый ты, Морж.

    -  Разбудить бы ее. Напереживалась…

    -  Пускай спит. Утром скажем.

    Сигизмунд посмотрел на Аську - похмельную, с кругами под глазами - и вдруг ощутил наплыв невероятного счастья. Как мало, оказывается, человеку нужно. Припугнуть - да отпустить.

    -  Представляешь, Аська, Виктория тебе уже венок присмотрела.

    Аська с подозрением глянула на Сигизмунда.

    -  Какой еще венок?

    -  Погребальный…

    Аська глянула на бегущего по стене таракана и вдруг грохнула по нему чашкой. Чашка разбилась, таракан погиб.

    -  Черт! - проводила обломки чашки Анастасия. - Вы что тут, Морж, обкурились к едрене фене?

    Она взяла последнюю из уцелевших чашек и понесла ее мыть.

    -  Посуду всю перебили, уроды…

    -  Я тебе сервиз из буфета отдам, помнишь - тот, навороченый?

    -  Слушай, Морж, с чего ты добрый-то такой?

    -  Жива ты, вот чего!

    -  Кто жив, а кто нет, - отозвалась Аська.

    От этих слов у Сигизмунда вновь упало сердце.

    Аська пошарила по полкам, нашла в мятом пакетике остатки чая, заварила. Подождала немного, разлила по чашкам - как раз на две хватило. Сигизмунд замолчал намертво. Захочет - расскажет.

    Допив чай, Аська заговорила. Она говорила монотонно и долго. Рассказывала. Сигизмунд слушал и пытался скрыть радость оттого, что на этот раз беда обошла его стороной.

    В рассказанной Аськой истории не было ничего оригинального или экстраординарного. Но именно это отсутствие необычности и угнетало больше всего.

    Аська начала с середины.

    -  Ты знаешь, Морж, две недели назад я у нее заночевала… - Сигизмунд даже не стал допытываться, кто - «она». - Я нечасто у нее ночевала. Мы, в принципе, не слишком общались. Так, иногда. Тусовка-то одна. Просыпаюсь под утро, глазами вокруг обвела… Комната почти пустая, «баян» на столе… Я еще подумала: а есть ли отсюда выход? Ну, простились, ушла… А через неделю мы ее хоронили.