Экспертиза потом подтвердит: на мебели в офисе «Роскомвнешт» действительно никаких отпечатков пальцев не осталось.

Потом гендиректор вернулся к компании, ошарашенной порученной от секретарши информацией, произнес короткий тост:

— За вас, дорогие мои! Спасибо за все.

Потом он забрал в кабинете свой пузатый кожаный портфель, рассеянно кивнул сотрудникам и произнес странную Фразу, которую не все сразу поняли, поскольку обе стоявшие на столе бутылки были почти пусты.

— Ну, я тут недалеко, на минутку. Как вернусь, так сразу. —

И вышел.

Больше его не видели.

Расследование выявило много интересного. Кое-какая информация через некоего сотрудника горпрокуратуры просочилась, но не в прессу, упаси Бог, а в правительственно-коммерческие структуры. Так что подробности Бугрова знала уже на второй день.

Оказалось, что настоящая фамилия гендиректора была известна только ей, Бугровой. Сотрудники знали Олегова как Сукристова Игоря Анатольевича. Выяснилась и такая пикантная подробность: фирма была зарегистрирована по двум утерянным паспортам, бывшие владельцы которых даже не подозревали, что под их именами активно действует процветающая фирма «Росинкомвнешт».

Особенно поразил Ирину Юрьевну такой скромный факт, который, без санкции Идрисовой, тут же доложили Бугровой. Вернее, два факта. Первое: оказалось, что получаемые от «клиентов» деньги Олегов тут же сдавал в коммерческие банки за тридцать-сорок процентов их реальной стоимости.

И второе: все деньги со счета «Росинкомвнешт» он переводил в Таллинн, где тут же обналичивал. Сам, вылетая туда в кратковременные командировки «для расширения сфер».

Против Олегова было возбуждено уголовное дело по статье 147 УК России — «мошенничество».

Олегов был объявлен в розыск. Искали... Сукристова!

Ну, у прокуратуры и МВД розыск один, у Хозяйки другой.

Пока следователи гадали, где может вынырнуть Олегов и, исходя из факта обналичивания денег в Таллинне, готовили документы через Интерпол с просьбой к властям дружественной Эстонии о розыске и экстрадиции мошенника Сукристова, люди Хозяйки провели молниеносное расследование и доложили:

— Олегов в Амстердаме.

На следующий день в Амстердам вылетела одна из лучших киллерш Хозяйки — Дикая Люся.

Никто, даже близкие друзья, не знал, чем так насолили миловидной высокой шатенке в мужских очках, но лучшего киллера с заданием убрать мужика, да еще «с мучениями», ни в одной из работавших на Хозяйку бригад не было.

В Амстердам Люся прилетела утром. Полдня ушло на сбор информации: где бывает, как держится, есть ли охрана.

Она уже наизусть знала каждый цветочек в горшке на подоконнике пансионата, в котором остановился Олегов, каждую нагло писающую собачонку, прогуливающую свою хозяйку в окрестностях двухэтажного дома на окраине города, каждую банку из-под пива, плавающую в канале.

Охрана у Олегова была. Правда, один амбал, но настороженно держащий ствол под полой черного кашемирового пальто. Ствол, снятый с предохранителя, может выстрелить в любое время. Надо было ждать.

Мадам обожала делать бизнес, не выходя из собственного дома. Муж шастает по магазинам, рынкам, что-то там парит, жарит на кухне. Прислуга время от времени пылесосит, стирает, убирает.

А она лежит на обтянутой американским сиреневым велюром тахте, сосет швейцарские шоколадные конфеты и решает все проблемы по телефону.

Конечно, так было не всегда.

На заре ее предпринимательской деятельности пришлось побегать, поунижаться. И перед ментами, и перед продажными чиновниками.

Да и фирма поначалу создавалась туго. И если уж честно, то заслуга создания фирмы «Власта и Лина» принадлежала не ей, которую с детства и родные, и подружки почему-то звали Линой, Линкой-блондинкой, а ее студенческой подруге болгарке Власте.