И кто? Никогда бы не подумала. Сын академика Олегова, милый мальчик, которого они с мужем знали с детства и, можно сказать, держали на руках. Он, кажется, однажды даже описал ее мужа, когда тридцать лет назад счастливый папаша дал подержать своего первенца институтскому товарищу. Тогда, тридцать лет назад, кто бы мог предположить, что один из них станет вице-премьером, второй — крупнейшим советским ученым, академиком, Героем Советского Союза, а она, скромная тогда аспирантка института культуры, — одной из богатейших и влиятельнейших женщин Европы.

И уж точно тогда никто бы не предрек, что крохотный мальчонка с красной попкой и сморщенным пентюхом, извергавшим вонючую жидкость на единственный пиджак молодого кандидата наук, через тридцать лет станет авантюристом международного масштаба.

«Ах, ха... — думала Бугрова, снимая пустой мыльницей выступивший на теле обильный пот, — кто бы осуждал мальчика за авантюризм...»

Но мальчик кинул ее, ее — Хозяйку!

Мерзавец толстощекий.

Папенька был крупнейшим в стране специалистом в области неорганических благородных газов, водородной энергетики и энерготехнологического использования ядерных реакторов...

А сын?..

С другой стороны, сын тоже оказался человеком небесталанным. Блестяще окончил институт стали и сплавов, свободно владел английским и немецким. И внешне был такой приятненький, розовощекий пузан с добрыми близорукими глазами, выражение которых с трудом угадывалось за очками с сильными диоптриями.

Отец умер. Мать, пенсионерка, только и умела, что ныть от безденежья. Вот мальчик и взял судьбу в свои руки. Создал кооператив при одном из заводов бывшей оборонки, где хорошо знали отца, стали в спеццехе выплавлять из деталей разукомплектованной электронной начинки золото, серебро и платину. В поисках рынка сбыта вышел на структуры Бугровой, занимавшейся тем же, но в куда большем масштабе. На него грамотно «наехали». Чтобы не дискредитировал хорошо налаженный бизнес.

И тогда он пришел за советом к ней, давней знакомой отца.

Сейчас ей уже казалось, что он пришел к ней не за помощью и советом, даже не за «крышей»; что уже тогда, полтора года назад Валька Олегов точно знал, чего он хочет. И знал, к кому пришел. Рисковал. Но выиграл...

Ирина Юрьевна тяжело оперлась о колено молчавшей Веры, поднялась, вышла в предбанничек. Села на деревянную скамейку. Завернувшись в махровый синий халат, налила из заварного чайника бордовой заварки, пахнущей целым букетом травок, отпила, выловив в хрустальной розетке крепенькую, целенькую клубничку из сгустка домашнего Вериного варенья, втянула ее красными, распаренными губами.

Прелесть!

Она помогла Вальке создать фирму «Международная торговая. Росинкомвнешт». Из «лаборатории» при номерном заводе он со своими бывшими однокурсниками ушел. На его место пришли люди Хозяйки и стали делать то же самое, но с куда большим размахом, имея отлично отлаженные рынки сбыта. А Валька под крылышком «тети Иры» разворачивал свою фирму.

Штат ее на первых порах состоял всего из нескольких человек: его самого, специалиста по фондовому рынку, бухгалтера, водителя и секретарши, в свободное от разговоров по телефону и отправки факсов время выполнявшей при любвеобильном Олегове и другие обязанности.

— Нашел отличный офис, тетя Ира! — радостно вопил всегда торопящийся и опаздывающий Валька в телефонную трубку.