Ему отвечают: нужно знать, кого можно останавливать, а кого — нельзя. Влепили выговор и перевели во вневедомственную охрану. Я вообще считаю, что после этого в милиции ему делать было нечего. Он несправедливости терпеть не мог. Поэтому жизнь у него была такая тяжелая.

Его даже в вытрезвитель как-то раз забрали. Вернувшись со службы, он переоделся и пошел с ребятами посидеть. Взяли водочки, пошли в парк у завода. А тут наряд подъехал. И менты одного друга из их компании решили в трезвяк забрать. Юра вступился: мол, ребята, подождите, мы ж не сделали ничего! А менты и Юрика в машину сажают. Он им говорит: да вы что?! Я же свой! Точно так же в милиции служу! А эти сволочи его избили и в камеру на всю ночь заперли.

Как он хотел от этой милиции избавиться! На службу ходил, как на каторгу. Все заявления об уходе писал. Но у него контракт был на три года. А как ему увольнение дали, он пришел домой и стал с себя форму сдирать! Топтал ее ногами, рвал, швырял! Вот только его рубашки милицейские остались — я их донашиваю…

Мария Кузьминична Клинских — мама Юры Хоя

Как-то Юра мне сказал:

— Рано, мама, ты меня женила!..

Он в двадцать один год женился. Рано, конечно… Но я ведь хотела как лучше. Он ночами пропадал у Гали в общежитии, а мы его ждем, переживаем. Я и сказала:

— Сынок, ты б женился, что ли… Все меньше по ночам шляться будешь — все-таки семья.

Он взял и расписался в два счета. Хотя есть ведь такая хорошая вещь — гражданский брак. Поживите пока так, не расписываясь. Посмотри, как она готовит, как встречает… Ну, да все мы крепки задним умом.

Галина Клинских — первая жена Юры Хоя

Когда я училась в ПТУ, нас послали в колхоз на уборку свеклы. А Юра там жил у бабушки с дедушкой, еще до армии. Поселили нас типа в общежитии: деревенский дом в три комнаты. Вечером девчонки шли гулять, а я книгу читала… Юра меня первым заметил, и я ему понравилась.

Он весело ухаживал. На мотоциклах приезжал, на гитаре пел. Все тогда молодые были. Я сначала думала, что он несерьезный, разухабистый такой. Шпана, одним словом. А потом я его поближе узнала. Чувствовалось, что женщинами он не избалован. Он ухаживать совсем не умел. Мы в кино ходили, на речку на мотоцикле ездили. Водил он очень рискованно. Как-то поехал на мотоцикле «Ява», упал и разбился. Приезжает весь в крови. Мы хотели его в больницу отвезти. А он отказался: ничего не надо, все само заживет. Забинтовал руку и лег спать.

В ноябре его в армию забрали. Я его ждала, письма писала. Он служил на Дальнем Востоке на границе с Китаем. На танке ездил. Потом вернулся, в общежитие ко мне ходил. Свадьбу сыграли: он в костюме, я в белом платье. Шампанское пили, он меня через мост на руках нес… Ну, как у всех.

В 1984-м родилась дочь Ирина. Он пришел в роддом такой смешной, растерянный. Я ему в окошко дочку показываю, а он от радости аж весь засветился! Я еще беременная была, а он уже любил ее, разговаривал с дочкой, пока она была у меня в животе. Он тогда еще в милиции служил. Хотя милицейская служба была не для него. От него требовали каждый день определенное количество штрафов выписывать, а он не хотел. Не любил к людям придираться. Три года отслужил, потом бросил. В грузчики пошел и стал музыкой заниматься.

Николай Митрофанович Клинских — отец Юры Хоя

Он нам все завидовал, что мы с бабкой хорошо живем. Говорил:

— Вот идут два моих старичка под ручку!

А они ругались часто… Юра любил есть горячее — борщ. Он даже часто сам готовил, а она готовки терпеть не может… Приедет Юра вечером с концерта, а она ему — есть нечего!

Да приготовь ты заранее!.. Нет, у нее этого не было. Мы вместе жили, но у них был свой холодильник, а у нас — свой.