|
Там панк — это прежде всего борьба с Системой. А у нас установление мафиозной диктатуры панки встретили чуть ли не с ликованием. На смену одному тоталитаризму (как сейчас выяснилось — вполне себе человечному) пришел новый — чудовищный, хищный и беспощадный. А наши бунтари неожиданно успокоились и сочли, что все нормально! Я так не могу. Я верю, что панк — это всегда протест, вечная война. А кто считает иначе, тот либо неизлечимый дегенерат, либо трусливый предатель и переодетый агент правящей Системы.
Газета «Комсомольская правда» (декабрь 1993 года) Концерт панк-группы «Гражданская Оборона», который должен был пройти в московском ДК имени Горького, закончился массовыми беспорядками. Заявленное выступление сибирских панков должно было стать первым концертом из серии выступлений «Русский прорыв». После трехлетнего молчания Егор Летов вернулся в столицу под знаменами борьбы с нынешним режимом. Объявив себя ультра коммунистом и советским националистом, Летов возглавил новый музыкальный фронт, получивший название «Русский прорыв». В пятницу в ДК имени Горького должна была состояться большая пресс-конференция с участием деятелей оппозиции: Эдуарда Лимонова, Александра Дугина, Александра Проханова и нескольких сибирских музыкантов. После пресс-конференции планировался первый за три года концерт «Гражданской Обороны» в Москве. На организацию концертов лидер партии ЛДПР дал «Прорыву» миллион рублей из партийной кассы. Однако ни пресс-конференции, ни концерта так и не получилось. Позже говорили, будто организаторы концерта продали в зал вместимостью 800 человек почти десять тысяч билетов. И, прихватив кассу, скрылись. Толпа панков, пришедших посмотреть на кумира, перекрыла все движение на прилегающих улицах. Кто-то из фанатов «Обороны» начал жечь костры. Кто-то — сразу перешел к битью стекол. Милиционеры утверждают, что, сняв трамвай с рельсов, панки пытались как тараном пробить им запертые двери ДК. Так это или нет — неизвестно. Но на происходящее власти среагировали так, будто речь идет об опасной политической манифестации. К зданию ДК были стянуты силы московского ОМОНа, и в результате разгона толпы девять человек оказались в реанимации. Очевидно, предчувствуя такой исход мероприятия, большинство заявленных в пресс-конференции деятелей оппозиции возле здания ДК так и не появилось.
Из белорусской самиздатовской музыкальной газеты Ехали в Москву — у всех ни копейки… Начало концерта в пять. Я говорю, мол, если мы хотим туда прорваться, надо подходить раньше… Подъезжаем к часу. Подходим к парадному входу, рулим напрямую. Мы с Фрэнком успеваем пройти, сразу за нами закрывают дверь… Приходит охрана, начинает чистить зал. Со служебного входа сидят девочки, без аккредитации никого не пускают. Узнаем, сколько стоит билет: двадцать тысяч! То есть почти в три раза больше, чем минимальная зарплата! У меня с собой был бельгийский пропуск в лагерь беженцев: прозрачный пластик с фотографией. Я булавкой прицепил его на балахон. Выглядит как аккредитация. Мы тусуемся, мозолим глаза. К нам начинают привыкать, принимая нас за своих… Народ уже начинает наплывать… Интерьер: посреди зала возвышается ракета, защитные сетки, пивные банки… На стенах картины Вегелянского, разные свастики… Буфет, икорка… На сцене баррикады из мешков с песком. Опять же защитные сетки, на заднике — транспарант «Русский прорыв. Руководство к действию»… Слышим: «Сейчас начнется пресс-конференция!» Кричу Фрэнку: — Доставай свой диктофон, пошли! Сама пресс-конференция прошла скомканно. На сцене сидели Летов, Дугин, Рома Неумоев из группы «Инструкция по выживанию» и еще несколько чуваков. |
