– Я залезу внутрь?

– Нет уж, – сказала Анастасия. – Не вздумай. Все‑таки храм. Кто там знает насчет богов Древних и их силы...

Она все глубже погружалась в самую откровенную ересь. Точнее, старая вера, не больно‑то крепкая, помаленьку таяла, а взамен не приходило ничего – одни загадки и Неизвестность.

Блестящие строения оказались и в самом деле домами без окон, без дверей. Исполинские ведра. Анастасия постучала в выпуклую стену кулаком. Звук получился глухой, как бывает, когда стучишь в наполненную до краев бочку.

– Вот теперь ничегошеньки не понимаю, – сказала она. – Если это дома – где двери? Если башни – где лестницы наверх? И в какой это печи можно выплавить столь огромный лист железа? Великаны тут жили, что ли? Но кресла‑то – для обычных людей. И почему железо не заржавело?

– Может быть, в них ведут подземные ходы? И получается абсолютно неприступная башня.

– Может быть. Как, собачки?

Но Бой с Горном шныряли неподалеку, и древние башни их не интересовали. Девушки переглянулись. Узнать больше невозможно, но и уезжать не хочется. Анастасия пошла вдоль выпуклой металлической стены, ведя по ней ладонью, и вдруг остановилась как вкопанная.

– Ольга! – сказала она. – А ведь стены не из цельного листа сделаны. Посмотри, вот тут как бы стык. И вон там... Везде.

– Точно!

– Только как они листы соединяли? Заклепок не видно.

– А вот мы сейчас и посмотрим, – сказала Анастасия. Она отцепила от седла боевой топор с лезвием‑полумесяцем, наточенным перед поездкой до того, что над острием, казалось, дрожат и завиваются струйки рассеченного воздуха. Сжала обеими руками древко, размахнулась как следует. Лезвие высекло искры, металлическая стена загудела. Посильнее упершись в землю каблуками, Анастасия рубила и рубила, целя в одно место, и топор вдруг ушел внутрь по самый обух. Анастасия пошатнулась, выдернула топор и отскочила – из дыры хлестнула струя прозрачной жидкости. Резко пахнуло чем‑то непонятным, запах был диковинный, но никак не омерзительный. Девушки отступили – лужица прозрачной жидкости растекалась, ширилась. Собаки отбежали еще дальше – запах им не нравился. Лошади всхрапнули, попятились.

– Несет, как в мастерской у алхимика.

– Ты и с алхимиками зналась? – фыркнула Анастасия.

– Там песок горюч и горит вода... – нараспев сказала Ольга. – Есть такая строчка в одном старом химическом трактате «О природе и свойствах легендарных вещей», кажется. Может, и эта вода горит, если поджечь?

Анастасия нагнулась, окунула палец в прозрачную лужицу, осторожно лизнула его.

Отплевывалась она долго и старательно. Вкус мерзейший – хоть отчищай язык песком. Сочувственно наблюдавшая за ней Ольга повторять алхимический опыт не решилась.

– Пакость? – спросила она не без любопытства.

– Не то слово. – Анастасия, высунув язык как можно дальше, что есть силы терла его платком. Скомкала платок и далеко отшвырнула в сердцах. – Фу, погань! Нет, это не могло служить для питья. Врагов таким травить...

– Давай попробуем поджечь? – предложила Ольга.. – Вдруг это та самая горючая вода из легенд?

Анастасия задумчиво наматывала на палец прядь золотых волос, стекавших из‑под шлема по кольчуге почти до пояса. Ей самой ужасно хотелось посмотреть, как горит вода. Некоторые апокрифы гласят, что Великий Бре каждый год посылал на землю реки огненной воды – правда, неизвестно, зачем он это делал и как это зрелище выглядело. Если в наказание – непонятно, в чем оно заключалось.