— Да будет так, — бледно улыбнулся Олег. — Значит, Серый. За что и поплатился. Эй, ты что?

Генка застыл с приоткрытым ртом и остекленевшими глазам, будто увидел привидение.

— Слушай, Олег, — голос Геннадия дрожал. — Если это действительно Димка и он все узнал, то Серый — только начало. Очередь за нами. Надо что-то делать!

— А что мы можем сделать? — сплюнув, спросил Олег. — Нажаловаться следователю? Для него у Димки не будет мотива. Или предлагаешь рассказать?..

В тот вечер они так и не смогли решить, что делать. А утром в день похорон он вытащил из ящика конверт…

Глава 7

Через неделю Стоцкий позвонил Диме и сказал, что, по заключению экспертов, текст жуткого письма составлен скорее всего женщиной. Вероятность — 80 процентов.

— Черт возьми, как они это определили?

Дима пил уже третью чашку кофе подряд. Сегодня Валентин приехал к нему домой с бутылкой «Айриш крима», и они устроили посиделки. Накануне Дима наведался в тренажерный зал и умудрился потянуть, как сказал Валька, «вырезку». Спина болела, настроение было на нуле.

— Я толком не понял, — Валентин больше налегал на ликер, чем на кофе, и был уже слегка под мухой. — Характерные обороты, порядок слов, еще что-то. Был бы текст подлиннее — и вероятность была бы больше.

— Если бы у бабушки была бородушка, то был бы дедушка. Лучше расскажи про Серегину секретаршу, что ты там по телефону мне говорил?

— А-а… Да! Там у них с опером одним, Антошей Атаулиным, кажется, роман наклюнулся. Но дело не в этом, совет да любовь. Просто она кое-что вспомнила интересное, даже две очень интересные вещи. Или не вспомнила, а просто раньше не хотела почему-то говорить. Может, тебе это о чем-нибудь скажет.

— Да говори, не тяни, зануда!

— Помнишь анекдот про черепаху? Будешь ругаться — вообще не пойду!

Прежде чем продолжить, Валентин подлил себе еще «крима» и сделал музыку погромче. Дима с неделю назад взял у соседа два диска танцевальной музыки 80-х, но так и не собрался переписать на кассету.

— Диско — моя слабость, — ностальгически вздохнул Валентин. — «АВВА», «Воnеу-М»… Молодость… Да, так вот, о чем это я? Вот что эта самая Юлечка вспомнила. Во-первых, дама, которая звонила Балаеву, не представилась, сказала, что ее имя тому ничего не скажет. Но попросила передать, что хочет поговорить насчет… Локи. Когда Юля набрала внутренний номер и передала это Балаеву, тот очень удивился, даже переспросил, и попросил соединить.

— Точно Локи? — напрягся Дима. Слово было странно знакомым и тревожным, как будто подсознание колотило ногой в дверь: «Открой!!!»

— Точно. Антошка какими-то методиками вспоминательными увлекается, брошюрки всякие добывает. Наверно, испробовал на ней. Что такое «Локи»? Знакомое, а не вспомнить.

— И мне тоже. Погоди-ка! Локи — это злобный скандинавский бог, тринадцатый… как его, демиург. Всем гадости устраивал. Мерзкий тип. При чем здесь Локи? Может, кличка?

И тут наконец подвал прорвало. Дима словно наяву увидел потрепанную книжку в полуоторванной картонной обложке. Из нее сыпались пожелтевшие страницы, она пахла старой пыльной бумагой. «Скандинавские мифы и легенды»… Чердак Генкиной дачи, дождь стучит по крыше, Светка читает вслух. Олег, развалившийся на кушетке, лениво изрекает: «Самый классный — это Локи. Пока все остальные чухаются, как свиньи, он своего не упускает.