<style name="15">Реанимация, непрямой массаж сердца, интубация. В 17.00 приехала реанимационная бригада. Мероприятия 20 минут не дали эффекта, прекращены. Констатирована смерть.

<style name="15">В 16.15 пациент, гуляя по территории дачи с шофером, выстрелил в висок из пистолета "Макаров". Подписи пяти врачей».

<style name="15">21 января во всех центральных газетах появился необычный некролог. Хотя Цвигун был членом ЦК, под его некрологом не было фамилий Брежнева, Кириленко и Суслова. Стояли подписи Андропова, Горбачева, Устинова и Черненко, а также членов коллегии КГБ; фамилии большинства из них мы узнали тогда впервые.

<style name="15">Смерть Цвигуна существенно и быстро изменила положение Андропова в системе КГБ, позволив взять на себя непосредственное руководство теми следственными делами, которые вел Цвигун, и изучить важные документы, которые тот предпочитал хранить в личном сейфе.

<style name="122">Смерть «главного идеолога»

<style name="15">Всего через несколько дней после смерти С. Ц<style name="15">вигуна умер еще один человек, чья судьба и карьера были тесно связаны с судьбой и карьерой Ю. Андропова. Речь идет о Михаиле Суслове, которого почти официально называли главным идеологом, а неофициально — «серым кардиналом» партии. М. Суслов мало походил на других кремлевских вождей. Он старался держаться в тени, не привлекать внимание, о нем мало говорили и писали как в нашей стране, так и за границей. Он не любил шумных застолий или охотничьих забав. Автомобиль Суслова никогда не превышал скорости в 60 километров в час; иногда он останавливал машину недалеко от кремлевских ворот и шел в кабинет пешком. У Суслова не было роскошных загородных особняков, и многие из обитателей Кремля посмеивались над его аскетизмом. Одевался он скорее старомодно, чем элегантно, казалось, что он по 10 лет носит одно и то же длиннополое пальто и 2–3 темных костюма. До конца жизни он сохранил привычку носить калоши. Суслов никогда не кричал на подчиненных, не употреблял грубой ругани. Он был учтив и корректен со всеми и здоровался за руку не только с приглашенными к нему писателями или учеными, но и с самыми незначительными служащими партийного аппарата. Из подготовленных для него текстов речей и статей он вычеркивал все наиболее яркие слова и сравнения.

<style name="15">Даже на высших ступенях партийной иерархии Суслов оставался аппаратчиком, а не публичным политиком. Он никогда не занимал государственных постов, если не считать незаметной должности председателя Комиссии по иностранным делам в одной из палат Верховного Совета. Суслов не стремился к наградам, он не любил резких поворотов и перемен. По своему характеру он являлся исполнителем, а не лидером. Но в этом был и главный секрет его кремлевского долголетия. В течение 40 лет Суслов был членом ЦК КПСС; 35 лет — секретарем ЦК и около 30 лет — членом всесильного Политбюро. В последние 15 лет жизни именно Суслов являлся вторым человеком в партийном руководстве. Марксизм-ленинизм был государственной идеологией Советского Союза, главной опорой и оправданием власти КПСС. Эту идеологию обслуживало множество организаций и учреждений, и на вершине этой огромной пирамиды многие годы стоял Суслов. Как член Политбюро и секретарь ЦК он контролировал в партии работу отделов агитации и пропаганды, науки и учебных заведений, культуры и информации, отдел молодежных и общественных организаций, два международных отдела, Политуправление Советской Армии и выездной отдел. Под его руководством и контролем работали министерства культуры и образования, Государственные комитеты по делам издательств, кинематографии, Гостелерадио. Газеты и журналы, вся другая печать и цензура (Главлит), ТАСС, связи КПСС с другими коммунистическими партиями, отношения с социалистическими странами — все это входило в сферу деятельности Суслова.