— Мне много чего известно, Никки. С возвращением тебя.

— Но я до сих пор не в восторге, Ричард. Я не работаю с сутенерами.

— Прошу тебя, Никки… Никакой я не сутенер. Я — владелец агентства сопровождения, все по высшему разряду. Очень взыскательная клиентура. Разве сравнится ровный поток состоятельных, щедрых бизнесменов с теми отбросами, которых ты встречаешь на улице?

— Я уже работала с агентствами раньше… Так себе. У меня есть один недостаток: не люблю следовать правилам, установленным людьми, к которым я не испытываю уважения.

— Но Никки… Мы виделись только мельком. И потом, признайся: лучше ехать на такси в пятизвездочный отель, чем плестись под дождем в какой-нибудь блошиный рассадник у Бульвара?

— Люблю дождь. Он прочищает мозги.

— Слушай, я вовсе не раскручиваю тебя на бесплатные танцы на матрасе. Давай просто встретимся, посидим где-нибудь и все обсудим. Собеседование, ладно? Я расскажу тебе о нашей фирме, покажу кое-какие рекомендации… А потом ты все обдумаешь.

Никки колебалась. Обычно она избегала агентств — потому в основном, что ценила свою независимость. Но они давали стабильность, определенный уровень безопасности… Может, именно в этом она сейчас и нуждалась.

— Хорошо, я тебя выслушаю, — сказала она.

— Замечательно! Давай тогда встретимся в моем любимом кафе, скажем, завтра в два? Я продиктую адрес.

— Итак, Джек… — протянул Чарли. — Как самочувствие?

— Лучше, — сказал Джек.

Они отдыхали на крыше, устроившись на складных стульях. Открытие выставки состоялось, закуски съедены, вино и пиво выпиты. Художник продал несколько работ, все счастливы. Фальми заканчивал уборку внизу.

— Лучше, чем когда постучал в дверь, или лучше вообще? — спросил Чарли.

— И то, и другое. Давненько я не заглядывал в галереи, — сказал Джек. — Запрокинув голову, он вглядывался в затянутое облаками небо. — Хорошее ощущение. Мне здесь уютно.

— Ну еще бы. Ученому место в лаборатории, актеру — на сцене, певцу — у микрофона. Им там самое место.

— Ты пропустил «жокею — в конюшне», — заметил Джек. — Ну, знаешь, чтобы плавно подвести к другой метафоре: «вернись в седло». Ты ведь к этому ведешь?

— Стало быть, тонкие ходы мне не удаются, — вздохнул Чарли. — Как насчет сигары?

— Почему бы нет? — сказал Джек. Курение не входило в его привычки, но время от времени он не отказывал себе в этом удовольствии. Чарли достал две кубанос и протянул одну Джеку. Насыщенный, терпкий аромат защекотал в ноздрях даже прежде, чем сигару зажгли.

Сунув руку в карман пиджака, Чарли выудил оттуда маленькую зажигалку для сигар и щелкнул ею. Шипение голубоватого пламени приковало к себе взгляд Джека, вызывая в памяти картины, вспоминать которые он не хотел.

Ну конечно. Резкий, благоуханный дымок. Это горят листья, не плоть.

— Ну вот… — начал Чарли. — Ты мне расскажешь, как провел несколько последних лет, или это все еще тайна?

Джек пожал плечами.

— На самом деле ничего особенного. Путешествовал по северо-западу. Занимался единоборствами, чтобы проветрить голову. Много читал.

— Устроил себе отдых, значит. А новых друзей не завел?

Джек немного поколебался, прежде чем ответить:

— Одного.

— Женщина?

— Да Только ты не то подумал…

— С каких это пор тебе известно, о чем я думаю? Между прочим, я мозги не под забором нашел! Не сомневаюсь, эта женщина тебе как сестра.