Американец по-прежнему сидел неподвижно.

– Барбер! – позвал его Малко.

Человек из ЦРУ медленно, словно его напоили наркотиками, повернул голову. Его тусклый взгляд остановился на Малко, и он вымученно улыбнулся.

Один из боевиков взял Барбера за руку и вывел из камеры. Рон Барбер возвышался над ним сантиметров на двадцать.

– Как вы себя чувствуете? – по-английски спросил Малко.

Родной язык словно вернул Рона Барбера к жизни. Он посмотрел на Малко более внимательно.

– Они вас тоже схватили? – спросил он. – Кто вы? Голос его срывался, но в нем сквозило безразличие.

– Я пришел сюда по своей воле, – объяснил Малко. – Я добиваюсь вашего освобождения. Давид Уайз послал меня вам на выручку.

Рон Барбер явно сделал над собой отчаянное усилие.

– Давид Уайз? Но вы-то кто?

В его глазах зажегся огонек.

– Принц Малко Линге.

Барбер искренне удивился.

– Тупамарос согласились обменять вас на двоих боевиков, которые в настоящее время находятся в тюрьме, – объяснил Малко. – Я попытаюсь устроить им побег.

Рон Барбер покачал головой.

– У вас ничего не выйдет. Передайте Морин, что я все время о ней думаю. Спасибо, что пришли.

Словно испугавшись, что он скажет лишнее, один из людей в маске увел его обратно в камеру.

Прикрыв дверь, он подошел к Малко и завязал тому глаза.

Снова последовало долгое путешествие по канализационной системе. Поднимаясь на поверхность, Малко думал о визите, который он должен нанести Морин Барбер. Но что он ей скажет?

Для атаки на посольство потребовался бы батальон морской пехоты. Построенное по романтическому образцу посольства в Сайгоне – серый бетонный куб на сваях, начиненных электронными детекторами, – оно предусматривало защиту от самых злостных мятежников.

Флор Каталина, стоя у окна, глядела на фонари, горевшие на набережной. Не обращая внимания на двух телохранителей. Вдруг она обернулась.

– А вот и он.

Малко выходил из черно-желтого такси.

– При малейшей тревоге все будет затоплено, и сеньор Барбер утонет, как крыса.

– Как вы довели его до такого состояния? – спросил Малко.

– Мы делали только то, что он делал с нашими товарищами.

Девушка ходила взад-вперед по кабинету. Олицетворение ненависти. Страшной и жалкой. Вдруг она резко повернулась к Малко, словно угадав его мысли.

– Они убили мою мать, – тихо сказала она. – По ошибке. И моего отца, потому что он хотел, чтобы крестьяне не умирали с голоду, чтобы бразильцы со своей контрабандой нас не грабили... Убили по приказу Рона Барбера.

Малко промолчал. Кто тут прав, кто виноват?

– Расположение канализационной системы вы выучили назубок, – заметил он.

Флор издала сухой безрадостный смешок.

– Мы украли план в мэрии. Единственный экземпляр, какой у них был. Ну так как? – спросила она. – Что вы решили теперь, когда увиделись с Роном Барбером?

– Решение принимаю не я, – сказал Малко. – Мы ждем ответа из Вашингтона.

– Когда вы его получите?

– Самое позднее завтра.

– Прекрасно. Если вы надумаете, положите записку за зеркало женского туалета в ресторане «Агилар». До полуночи. А сейчас я ухожу.

Телохранителей так и подмывало двинуться к ней, но они благоразумно остались сидеть.

– Смотрите не вздумайте на меня донести. Если меня схватят, сеньора Барбера тут же казнят.