|
– Рик снял кастрюлю с плиты. – Но не потому, что ты остави-ла его одного. Ему уже почти пять. Ты можешь оставить его на пятнадцать минут. Она кивнула. – Я тут все уберу. – Какого черта, о чем ты говоришь? – Он понес суп к мусорному баку. – Я сомневаюсь, что ты понимаешь, как велика твоя вина. – Он – мой сын. Значит, я несу ответственность за его действия. – Он – твой сын. Ты хорошо его воспитала. Он так же чертовски независим, как и ты. И именно независимость чуть не убила его. Она отошла на шаг. – Что? – Он попробовал готовить самостоятельно. Откуда могла возникнуть такая мысль в голове у ребенка? Не идет ли это от твоего поведения и твоих слов: «Оставь меня и иди к черту»? – Я… – Господи, неужели Рик прав? Может, действительно самостоятельность, которой она учит сына, принесла ему больше вреда, чем пользы? – Твое отношение трудно принимать, когда оно представляет опасность для тебя. Но сей-час ты доказала, что это опасно и для твоего сына. Неужели ты хотела, Кейт, сделать сына таким чертовски независимым, чтобы он сам себя убил? Кейт с трудом села. – Я не представляла… – А теперь представляешь. – Рик открыл посудомоечную машину и швырнул туда кастрю-лю. Кейт показалось, будто он швырнул кастрюлю в нее. – Если ты вызовешь такси, мы уедем. – И куда ты собралась? Она пожала плечами. – Не имеет значения. Он закрыл посудомоечную машину и с трудом перевел дух. – Вы останетесь здесь. Бог знает, что ты сделаешь с ребенком, если меня не будет рядом. Кейт промолчала. – Ты не только останешься здесь. Ты переедешь вниз. Я привез от мамы еще одну кро-вать. – Он уставился на посудомоечную машину. Потом перевел взгляд на Кейт. – Теперь, что касается моей работы. Предлагаю тебе выбор. Либо я буду сидеть дома, пока не пойму, что ты способна заботить-ся о себе, либо я нанимаю няню. – Няню? А ты представляешь, сколько она стоит? – Нет, но будь я проклят, если позволю четырехлетнему ребенку выполнять работу няни. Хотя тебя и выписали из госпиталя, ты все еще слаба. Ты не можешь себя обслужить, и Джой тоже не может. Либо няня, либо я. Выбирай. Подумай, пока я поднимусь наверх и посмотрю, как там Джой. Кейт проводила его взглядом. Выбора не оставалось. Она так устала думать о том, сколько должна Рику, так устала доставлять ему неприятности. Неужели она и вправду подвергает опасности своего сына, прививая ему уверенность в се-бе, в своих силах? Она всегда думала, что самостоятельность пойдет на благо Джою, с раннего детства учила его не рассчитывать на других. Другие бросают тебя именно в ту минуту, когда ты в них больше всего нуждаешься. Другие… Но не Рик. Кейт пришла в изумление, что он не выставил их из дома. Она никогда не встречала чело-века, похожего на него. Кажется, он более решительно настроен помочь им, чем она – не прини-мать его помощь. Вошел Рик. – Извини, я погорячился. Я не хотел сказать, что ты плохая мать. Но я чуть с ума не сошел. И опять Кейт была покорена его рассудительностью. – Ты не погорячился, ты прав. Я тоже перепугалась. Рик кивнул. – Я знаю. Их взгляды встретились, и между ними возникло притяжение, мимолетное взаимопонима-ние, связь, которая существует у родителей. Кейт отвела взгляд. Она опять представила себе… Но Джой – ее сын, а не Рика. – Где он? – Он успокоился. Сейчас спустится. – Рик сложил руки на груди и оперся на стойку. – Из-вини, но ты все еще стоишь перед выбором. Я или няня. Что ты предпочитаешь? Она глубоко вздохнула, но голос ее подвел, и она тихо прошептала: – Ты. |
