|
Усталость от долгой работы притупила его чувства. Но утомление давало побочный эффект, который он не учел. Оно замедлило его реакцию. Если бы он заметил парня на велосипеде на секунду раньше или ему хватило ума съехать на обочину… Но он этого не сделал. Внимание Рика вернулось к Кейт. Он стал думать о ее сыне, который спал сейчас в комнате ожидания блока интенсивной терапии под присмотром одной из сестер. В уголке его души закопошилась мысль о том, чтобы оставить мальчика и его мать и сбе-жать. Сбежать из больницы, которая вызывает у него такие ужасные воспоминания. Сбежать и не слышать ровного попискивания монитора, которое в любую секунду может прекратиться. Сбежать от запаха антисептиков и смерти. У него нет сил, чтобы вновь пройти через это. Он не может стоять здесь и смотреть, как умирает еще одна женщина. Какая жестокая ирония судьбы. То, что спасало его, не позволяя сойти с ума, теперь ведет к сумасшествию. Кейт Барнет. Даже через толстое стекло и расстояние в шесть футов он может разглядеть ее бледную, прозрачную кожу. Она похожа на разбитую фарфоровую куклу. Он просил докторов не думать о расходах, он оплатит все счета Кейт, но они не обнадежи-вали его. Черепно-мозговая травма, сказали они, имеет непредсказуемые последствия. Она может прийти в себя завтра и не чувствовать ничего, кроме сильной головной боли, а может пробыть в коме несколько лет. Моя вина. Моя вина. Моя вина. Рик ощущал свою беспомощность. Единственное, что он мог сделать для Кейт, – позабо-титься о ее сыне. Малыш цепко держался за него и не отпускал с тех пор, как Рик забрал его у женщины. Когда полиция допрашивала Рика, они полагали, что Джой его сын. Рик решил, пусть считают что угодно. Он обещал Кейт заботиться о мальчике и будет бороться с любым, кто попытается отобрать у него ребенка. К счастью, ему не пришлось лгать. Они были вместе долгое время в блоке интенсивной терапии, в комнате ожидания, и Джой рассказал Рику, что они приехали в Мемфис из Джэксона, штат Теннесси, о новой «школе», в которую он будет ходить, пока мама работает, о том, как они отпразднуют его пятый день рождения в июне. Рик купил Джою крекеров и сока в автомате, а потом мальчик уснул, свернувшись у него на коленях. Поразительно, как дети могут засыпать в любой обстановке. Сейчас он рад, что Джой спит и не просится к маме. Ее бледность и неподвижность могли бы напугать его. Медицинские сестры твердо запретили входить в бокс. Они разрешили только посмотреть издалека, и то потому, что Рик очень настаивал. – Прости меня, – бормотал Рик, прижавшись к стеклу. – Я не хотел причинить тебе боль. – Я знаю. Нежный женский голос заставил его вздрогнуть. Он выпрямился и взглянул на раненую. Он услышал голос Кейт. Он знал его, помнил, хотя она произнесла всего несколько слов. Рик потряс головой, чтобы изгнать из своего усталого мозга видение. Опять сказывается усталость, опять ее шуточки. – Позаботься о Джое. Пожалуйста. Встревоженный Рик внимательно всматривался в Кейт. Он ясно расслышал ее голос. Или это все-таки игра его воображения? Но ее лицо слегка повернуто в его сторону. Он опять потряс головой. Телепатическая связь с женщиной, находящейся в коме? Он вздрогнул, когда почувствовал на своем плече чью-то руку. – Вы ничем не сможете помочь, – мягко сказала ему сестра. – Идите домой. Вам надо от-дохнуть. Позаботьтесь о сыне. А мы сделаем для нее все, что в наших силах. Больничный персонал полагал, что они с Кент женаты. Рик не стал их разубеждать. – Спасибо. Я так и сделаю. Сестра улыбнулась и ушла. Он опять повернулся к стеклу. – Пожалуйста, собери все силы, чтобы выкарабкаться, прекрасная Кейт. А пока я буду за-ботиться о Джое, как о своем сыне. |
